— Зачем же нам ужин? Когда перед нами такой чудесный завтрак? —
я улыбнулся и взял с тарелки бутерброд с чёрной икрой.
В нашем мире она стоила приличных денег, но эта явно отличалась.
Икринки были гораздо больше, вот я и решился попробовать.
— Очень вкусно, — с удивлением для себя сказал я.
Арина Николаевна задумалась и посмотрела на стол, а потом ещё
раз на меня. Она пыталась понять, стоит ли ей соглашаться на моё
предложение. Я же княгиню не торопил. В целом для меня не было
никакой разницы, завтра это обед или ужин, потому что сам процесс
всё равно был бы похож на допрос с пристрастием.
— Хорошо, — княгиня улыбнулась, — думаю, что ты прав, и мы с
тобой можем здесь спокойно поговорить.
Зря я всё это затеял… Арина Николаевна с первого же вопроса
загнала меня в тупик. Кто же знал, что она спросит про родителей? И
что мне теперь делать? Собственных родителей я никогда не видел, а
родители Дмитрия давно погибли, и я сейчас даже не вспомню, как они
выглядели. Чёрт!
Пришлось в спешном порядке собирать обрывки памяти Дмитрия и
вспоминать про тот день, когда к нам в усадьбу привезли документ,
подтверждающий их гибель.
— Мои родители погибли на каком-то засекреченном задании, когда
я был ещё совсем ребёнком, — спокойным голосом ответил я.
— Божички! Бедный мальчик! — княгиня прикрыла рот от ужаса. —
Как? Что случилось?
— Да я и сам не знаю толком, — я развёл руками. — Просто
привезли бумаги, пожали руку, сообщив, что они были настоящими
героями Российской Империи, и укатили в закат. Какие подвиги они
совершили, для меня по-прежнему остаётся загадкой. Так что можно
сказать, что я сирота.
— Как же печально, что мы живём в таком жестоком мире… — Арина
Николаевна утёрла слезу. — Ничего, Димочка, может, благодаря этому
ты и стал тем, кем сейчас являешься…
А вот здесь мне повезло. После того как княгиня узнала о моей
непростой жизни, она стала относиться ко мне ещё лучше. Дальше
пошли вопросы про мою работу, и кем я хочу в будущем стать.
Несмотря на всё то, что происходило в последние дни, княгиня
по-прежнему ничего не знала.
— Прошу, — я вытащил из сумки серебряную пластину. — Думаю, она
скажет обо мне гораздо больше, чем я сам.
— Документы? — она удивилась. — Что в них может быть
необычного…
И вновь мне удалось шокировать княгиню. Когда она активировала
документ, чтобы заглянуть внутрь, то рот её сам открылся. Я же по
давно сложившейся, между нами, традиции не стал мешать и налёг на
бутерброды с ветчиной и сыром. В этот раз они были ровно такими же,
как и в нашем мире, что было вдвойне приятно.