А так… непредусмотрительно, конечно, но в двадцать пять лет о бренном и вопросах, связанных с переходом в мир иной, как-то не задумываешься.
Может, я потому и воскресла?
Кто знает… Дедушка, будь он жив, несомненно, сумел бы объяснить, но он отошел в чертоги покровительницы нашей еще тринадцать лет тому, прихватив заодно и моих родителей, – эксперименты над темной материей крайне опасны. Я же осталась на попечение бабушки и многочисленной родни, горевшей желанием пригреть сиротку. Благо характер у бабули был кремень, даром, что ли, ведьма темная потомственная. Главное, что родне она скрутила жирную фигу, а мне, по всеобщему мнению, изрядно испортила характер. Это они зря, он у меня от рождения был не самым лучшим.
А бабуля…
Она любила деда, пусть и ругалась на него… додумался работать на открытом полигоне… упустил, недосмотрел… главное, ушел раньше, а обещал, мол, в один день. И когда бабуля поняла, что я вполне способна справиться своими силами, она ушла. Тихо. Во сне.
Вот тут-то родня и зашевелилась… Как же, шестнадцатилетняя кроха и одна в большом темном доме. Ей, небось, страшно и неуютно, и вообще, пусть оная кроха согласно эдикту и считается совершеннолетней, а также имеет полное право распоряжаться имуществом, всем же очевидно, что это издержки прошлого. Современные дети взрослеют позже, а девочкам, даже очень хорошеньким, семейные состояния доверять нельзя…
Достали они меня своей опекой и требованиями подписать генеральную доверенность преизрядно. А потому родню я выставила. Не без помощи адвокатов, благо Аарон Маркович дело свое знал, да и клятва его признала меня истинной наследницей… и понеслось.
Приглашения на чай. Визиты в гости… особенно тетушка Фелиция старалась, которая была не просто теткой, но двоюродной и в запасе имела двоих сыновей весьма смазливой наружности и подходящего характера. То есть ей казалось, что если мальчики слушают маму, то подходят мне, глупенькой… а что я своего счастья не разумею, на то и приворотные имеются.
Правда, когда я напоила таковым Юстасика, тетушка устроила скандал. Я пригрозила расследованием и полным отлучением от финансовых потоков, была обозвана бессердечной стервой и…
А не они ли меня отравили?
У тетушки Фелиции лавка, правда, не знаю, чем они там торгуют, но своих кузенов я имела возможность созерцать в игровом доме, да и не только там. Все же Дъюстерештадт, как ни крути, пусть и осененный благодатью короны – кто бы еще объяснил, в чем она проявляется, – городок маленький. В нем сложно не пересечься, особенно людям, ищущим, где бы потратить деньги. И сомневаюсь, что лавка тетушки Фелиции приносит доход, которого бы хватило на веселую ночь в «Зеленом петухе».