По пятницам я освобождаюсь поздно, последнее занятие заканчивается в половине десятого. Возвращаюсь домой в некотором напряжении: несмотря на то, что теперь я живу от «Амодея» недалеко, и идти всего два квартала, мне жутковато. В августе темнеет рано, и путь домой по не самым освещенным улицам, пробуждает у меня воспоминания о блуждании по темноте после побега из особняка Комолова.
Всю дорогу я убеждаю себя, что черная машина, следующая за мной, мне только мерещится. Но в кои-то веки оказываюсь неправа.
Как только я поворачиваю во двор Полинкиного дома, следом за мной в арку въезжает тот самый автомобиль.
Где-то в глубине души подсознательно я чувствую, что это по мою душу, но верить в это не хочу.
И тем не менее.
Как я ни ускоряю шаг, но успеваю только проскочить под шлагбаумом, когда открываются двери машины, и из нее выходят три незнакомых мне бугая. Четвертый остается на водительском месте.
Все трое крайне походят на отморозков, и ни одного из них я не знаю, но все они направляются именно ко мне. Надо поторопиться, но я боюсь поворачиваться к ним спиной. Можно не заметить ножа или прута. Внутри все сжимается. Я не очень понимаю, что происходит. В голове не укладывается, что это происходит со мной. Опять что-то плохое.
– Эй ты, коза! Иди-ка сюда!
Я молча отступаю, надеясь, что сейчас кто-нибудь войдет во двор и спугнет этих уродов.
– Иди сюда, кому сказал! – гундосит в голос самый высокий из них.
Он встает перекрывая пути отхода через двор, двое других медленно приближаются. Левый даже крутит в руках что-то вроде удавки. У него настолько мерзкая ухмылка, что становится ясно – к нему в руки лучше не попадать.
Правый решает, что я настолько тупая, что не понимаю, во что вляпалась.
– Слышь, шмара, – он сплевывает. – Не заставляй меня напрягаться. Давай по-хорошему: ты сама своими ножками чешешь к машине, садишься и не вякаешь.
– И тогда, возможно, твое личико останется целым. Но это не точно, – паскудно поддакивает его подельник.
– Что вам от меня нужно? – тяну я время.
Понятно же, что, если я сразу продемонстрирую свое несогласие с их планами, церемониться ублюдки не станут. Я не то, что с троими не справлюсь, тут и одного выше крыши. Мне даже приемы самообороны не помогут, если только не получится сразить их гранд-батманом.