Многие из современных служащих, хотелось бы надеяться, что большинство, не запятнали себя бесчестным поведением. Большинство людей, с которыми я имел дело на протяжении сорока лет странствий по миру, – это честные и порядочные мужчины и женщины, преданные, косо смотрящие на сомнительное поведение меньшинства.
Я, однако, знал достаточно бизнесменов, которые выбрали темную сторону – жадность, тщеславие, нездоровую преданность Уолл-стрит и извращенную интерпретацию капитализма. Их число, по всей видимости, растет.
Рациональные объяснения, которые все готовы состряпать, или то, что конкуренция вынуждает мошенничать, – это, по правде говоря, большой соблазн. Путь к падению заманчив, скользок и ведет лишь вниз. Моральное банкротство – неизменный его финал.
Рациональные объяснения, которые все готовы состряпать, или то, что конкуренция вынуждает мошенничать, – это, по правде говоря, большой соблазн. Путь к падению заманчив, скользок и ведет лишь вниз.
Что необходимо обществу, так это поднять на щит нравственные принципы с детской площадки, на которой мы когда-то играли. Мы все помним: будь честен, не мошенничай, играй жестко, но порядочно, делись по справедливости, говори правду, держи свое слово. Может быть, эти детские правила подзабылись или затерялись в тумане конкуренции, – но, думаю, как правило, их сознательно игнорируют из прагматических соображений. В любом случае, самое время вернуть себе этическую форму с помощью основательной программы тренировки поведения.
Хорошие парни в самом деле финишируют первыми.
Финансовые цели никогда не оправдывают безнравственных средств. Успех приходит к тем, кто наделен умением, отвагой, прямотой, порядочностью, целеустремленностью и великодушием. Мужчины и женщины, которые хранят свои повсеместно разделяемые ценности, как правило, достигают своих целей, счастливы дома и на работе, и жизнь их не ограничивается простым накоплением богатств. Хорошие парни в самом деле финишируют первыми.
Я работал в Белом доме штатным секретарем и помощником президента на протяжении первого срока президентства Никсона. Через меня бумаги шли на стол к президенту и обратно. Также я входил в состав «особого контингента» Г. Р. Халдемана. Халдеман ожидал, что я, как член этой команды, не буду задавать лишних вопросов, но я их задавал, и это его раздражало. Он был слепо предан Никсону и требовал того же от своих людей. Я видел, как осуществляется злоупотребление властью, и не соблазнился этим. И никто, по правде говоря, не