Внезапно мужчина чувствует, как мир вокруг, словно кто-то невидимый выключил в комнате свет, накрывает огромная чёрная тень. И тут же яркий солнечный день сменяется непроглядной пепельной мглой. Изо всех сил он пытается оторваться от земли и встать с колен, но все движения получаются очень медленными и даются невероятным усилием воли, будто в густом киселе, он придавлен многотонной глыбой, а грудь разрывает от заканчивающегося в лёгких воздуха. Подняв глаза, словно в забытьи он видит ужасную, точно из книги Апокалипсиса22 картину: дом – семейное гнездо многих поколений – разрушен, всюду серый пепел, какие-то обломки, разбросанные вещи. Дым ужасающих пожарищ густо наполнил воздух, отвратительный жирный смрад горелой плоти не даёт дышать, выворачивая желудок наизнанку. Вдалеке слышен грохот, частая стрельба и вой сирен.
На тех обугленных, жалких щепках, что остались от крыльца, колышутся по ветру изодранные обрывки платьев жены и её матери. Но самих их, сколько не всматривается человек во тьму, не может обнаружить. Поодаль – восхитительные шедевры автомобилестроения былых времён смяты и искорёжены до неузнаваемости, будто их кто-то рвал на куски. Один из них горит. Языки пламени яростно лижут металл, краска на нём вспучивается, давая пищу новым огненным протуберанцам, которые подобно смертоносным червям, извиваясь и корчась, разрушают всё и вся, до чего прикоснутся. Едкий чёрный дым окончательно заволакивает всё вокруг.
Вдруг пронзительный детский крик разрывает мозг: там, где только что был мальчик, сиротливо остался лежать на земле лишь его одинокий ботиночек, а на месте крохотной, почти неразличимой норки червя – чудовищно взрытая земля уходящего вертикально вниз огромного лаза. Мужчина наклоняется над бездной, заглядывает туда в надежде увидеть хоть что-то, но тьма настолько густа, что обволакивает его самого целиком, постепенно поглощая руки, плечи, ноги и туловище. Стремительно и бесконечно падая во всё расширяющийся тоннель, он в последний раз далеко вверху видит крохотный, неумолимо затухающий лучик света…
Прохоренко подскочил в компенсирующем кресле точно от удара током. Только закреплённые ремни безопасности не дали ему свалиться на пол кубрика, и сейчас он диковато озирался по сторонам, пытаясь прийти в себя после такого короткого и дурного, внезапно прервавшегося на столь трагической ноте сна.