Да, с этой точки зрения я свою идею с продажей почки не рассматривала. А ты продолжил:
– Света, почему ты так дёшево оценила свою почку?
– Это не я её оценила, а Семён – «почечный маклер».
– Почка-то твоя! Только ты можешь знать её истинную цену? Дай мне свой телефон!
С этими словами ты взял из моих рук мобильник, нашёл в адресной книге имя Семён, и набрал его номер. Я потеряла дар речи, слушая твой разговор с ним.
– Семён? С тобой говорит Светозар, ангел-хранитель Светланы Почечуевой. Светлана Георгиевна просит передать, что передумала продавать свою почку по столь низкой цене. Продажная цена её драгоценной почки с этого момента составляет два миллиона долларов плюс, на случай осложнений, страховой полис на такую же сумму. Если ты потерял дар речи, я могу порекомендовать лучшего логопеда столицы.
Я не верила своим ушам. Это был мой последний шанс найти деньги.
– Ты сорвал мою сделку!
– Света, сделка, – это когда обе стороны получают прибыль от совместного дела. В случае с почкой никакой сделки нет. Тебя используют. Семён не сказал тебе всей правды. Обещанные десять тысяч долларов – это то, что получает посредник за твою почку. Конечному донору от этой суммы перепадает всего двадцать – тридцать процентов. В твоём случае это две-три тысячи долларов.
Ты рассказал мне про риск смертности во время операций по пересадке почки. Рассказал, что при нефрэктомии5продолжительность жизни уменьшается на десять – пятнадцать лет. После операции нельзя поднимать никакие тяжести, и многие умирают, нарушая запрет. На спине на всю жизнь остаётся шрам длиной двадцать сантиметров. Для донора все риски, связанные с получением денежного вознаграждения очень высоки. Очень часто доноры после проведения операции, остаются вообще без денег, или с небольшой суммой, полученной ими в качестве задатка. Потребовать вознаграждения после операции практически невозможно, потому что все условия, как у нас с Семёном, обсуждаются в устной форме без подписания каких-либо официальных документов. Реальная сумма денег, которую получает донор на руки, никогда не превышает трёх-пяти тысяч долларов. Это практически никак не компенсирует все неудобства и лишения, которые неизбежно возникнут у донора через несколько лет.
– Таким образом, Света, ты собиралась продать пятнадцать лет своей жизни за деньги, которые ты потратила бы за один день, погасив лишь малую часть своего долга. И это ещё не всё. Во всём мире покупка и продажа почек уголовно наказуема. По закону в России донором может стать только генетический родственник больного и только на безвозмездной основе. И это ещё не всё. Необходимо пересадить почку от донора в течение суток после изъятия. При этом обязательно должны совпасть многочисленные антигенные факторы, чтобы избежать отторжения пересаженного органа. Изъятие и пересадка почки проводятся в одной клинике, в один день. Если пациент, которому пересадили твою почку, умирает, ты остаёшься ни с чем. В таких странах, как Конго, Индия, Заир, Нигерия том же Пакистане можно без проблем найти клиники, предоставляющие подобные услуги. Там даже развиты «фермы доноров», где проживают люди, прошедшие полное медицинское обследование и признанные годными для трансплантации. Овцы на заклание. Вот путь, Света, который ты выбрала.