Я всегда вспоминаю своего доктора Минючица, когда передо мной дилемма, а её надо решать, зажав всю свою волю в кулак. Потому, что мужественным называется тот, кто безбоязненно идёт навстречу всем своим проблемам. Хорошо, правда, если ему ещё помогает его интуиция. Ведь, интуиция – это искусство чтения чистых страниц.
Глава 2. Оверкиль под Голландией
Когда перевернулись, и я оказался под водой, почему-то первая мысль была о маме. Мама мне мальчику лет в 14 говорила: «Не ходи на речку, утонешь. Мне цыганка сказала». Маму я старался слушаться. Хоть и боязно было кататься на скользких льдинах весной на речке Лопань в Харькове, но я катался. Потом мой друг Борька нарядился в тельняшку. Как мне хотелось иметь такую! Наверное, поэтому и стал моряком-подводником.
Было это в начале лета. Жена уехала с малолетним сыном из Балаклавы в Ленинград, потому что помощи от меня не было никакой, подводную лодку поставили на ремонт на месяц в судоремонтный завод в Севастополе, экипаж перевели на ПКЗ (плав казарму) при заводе. Офицеры и мичмана большей частью были отправлены в отпуск. Только механик, кто-то ещё и я «караулили» личный состав. А так как я холостяковал, то вызвался быть дежурным по казарме ежедневно.
Море я уже повидал и в курсантские годы, и поплавал на «малютке» М-353 с замечательным отцом-командиром Крыжановским Вячеславом Алексеевичем.
Хотелось чего-то морского больше. Думал, получится ли из сухопутного харьковского мальчишки настоящий моряк, чтобы похвастаться какими-то приключениями, может, даже опасностями.
А тут: пройдёшься по ПКЗ, на лодку строем сводишь экипаж для чистки трюмов и цистерн, поговоришь со строителями (так называлась бригада ремонтных рабочих на лодке). Разве это морское дело? Дело, конечно, но не то.
После обеда мы часто не ходили на ремонтирующуюся лодку. Чем же заняться? Книжки читать и всякие там инструкции по жизнедеятельности лодки, по специальности – утомительно. Мне же было всего 23 года.
Лежу я, значит, на койке после обеда на ПКЗ в своей каюте и, как шилом, меня кольнёт!
Подскочил, побежал на верхнюю палубу, где стоял шестивесельный ял, покрытый брезентом. Открыл, там мачта, завёрнутая в парус, уключины на месте, вёсла. От радости стал глубоко дышать.
Ура! Можно пройтись по Севастопольской бухте под парусом.