– Это череп.
Сухая констатация Толяна повергла Петьку в оцепенение. Острое желание отвести взгляд было подавлено неукротимым любопытством.
На тёмно-коричневом булыжнике не было видно ни глазниц, ни каких-либо анатомических деталей. Это был просто камень. Лишь один светлый кусочек чуть выделялся на фоне остальной поверхности. Петьке сначала показалось, будто это толстая гусеница ребристой полоской улеглась на выступе камня, но статичность и мертвенная тусклость пятна опровергали догадку. Из глубины сознания притекла желеобразная, медленная и ужасающая догадка: «Зубы!»
Женька пронзительно завизжала.
Сашок грубо толкнул девчонку в бок и резко скомандовал:
– Заткнись!
Рина заметила:
– Зубы целы и все хорошие. Она умерла молодой.
Толян поддержал разговор:
– Рёбер не видно, но вон, видишь, кисть торчит. Гребешок, будто раковина инопланетная. И ноги должны быть, если их, конечно, не смыло.
– Скорее, растащило корнями. Дерево-то, считай, сквозь неё проросло.
Хладнокровное обсуждение привело Петьку в раздражение. Подобная сцена была бы уместной в криминальном детективе, который уютно читать зимним вечером на тёплом диване. Но в тёмном лесу Чёрного оврага изучение картины чьей-то смерти вызывало инстинктивный, идущий из какого-то древнего центра мозга протест. Надо выбираться отсюда и поскорее.
Вздохнув, Рина куда-то в воздух неопределённо спросила:
– Интересно, и почему я так уверена, что это была «она»?
Динка вовремя запечатала рот подружки ладонью, и вместо очередного визга Женька издала лишь жалостливый всхлип. Убедившись, что Женька затихла, Динка спросила:
– Это… это… не Лара?
– Нет. Лара ещё не успела корнями обрасти. Лара, может, даже и помереть не успела. А этой дамочке лет сто уже. А, может быть, и двести. – Хихикнув, Рина весело добавила. – А может, полкило.
– Почему она в лесу, а не на кладбище?
– Кто его знает. Шла по лесу, упала, кости переломала, умерла. Может, искали её, но не нашли. Сверху пласт земли сполз и тело закрыл. Всё.
– Не так уж высоко, чтобы расшибиться. Это надо вниз головой прыгнуть, желательно на камень, а здесь мягкая земля.
Женька отвернулась и отбежала в сторону, закрыв лицо руками. Петька подошёл и приобнял плаксу за плечи, надеясь, что она перестанет терзать его уши изматывающими хлюпающими звуками.
Рина выпрямилась и задумчиво добавила: