− Поэтому надо знать, что ты делаешь. Ты разве не боишься?
− Чего мне бояться? − спросил я, чувствуя, как легкое напряжение
начинает нарастать.
− Да просто того, что ты не знаешь, что тебе делать, − ответила
она, ее голос звучал тихо, но в нем читалась глубина.
Я ненадолго призадумался, чувствуя, как легкая тяжесть на душе
начинает давить.
− Ненавижу это больше всего...
− Неизвестность всегда и всех пугала, знаешь ли?
− Да... − согласился я, чувствуя, как легкая горечь подступает к
горлу. − Но для меня это сравнимо со смертью.
− То есть ровняешь смерть и неизвестность? − спросила она, ее
голос звучал тихо, но в нем читалось что-то, что я не мог
понять.
− Ведь мы не знаем, что будет после смерти — неизвестно. Это и
пугает. Также и с остальной неизвестностью.
− Я вот верю в перерождение, − сказала она, ее голос звучал
тихо, но в нем читалась легкая надежда.
− Может быть... − пробормотал я, чувствуя, как легкая горечь
подступает к горлу. − Но мне это не ближе...
− Ну тогда тебе вопрос: если ты боишься неизвестности, то есть
равноценно смерти, то почему ты так относишься ко всему
остальному?
Я просто отвел взгляд, немного погрустнел и задумался. Вроде
ответ был на поверхности, но что-то мешало всему этому. Я
просто...
− Я не знаю, − наконец сказал я, чувствуя, как легкая тяжесть на
душе начинает давить. − Может, потому что
я привык к этому. Или потому, что я просто не хочу думать об
этом.
Мы ненадолго замолчали, легли обратно
на спину и просто смотрели на небо. Вопрос, который она задала, все
крутился и крутился в моей голове: "Если ты боишься неизвестности,
то есть равноценно смерти, то почему ты так относишься ко всему
остальному?". Я не мог найти точного ответа, и это
раздражало.
− Ты же приедешь следующим летом? −
вдруг спросила она, нарушая тишину.
Я повернулся к ней.
− Ну... я уже не знаю. Может, вернусь,
а может, и там останусь.
− Понятно, − сказала она, ее голос
звучал тихо, но в нем читалась легкая грусть. − Тогда думаю, ты не
будешь против, если я подарю тебе это.
Она достала из кармана брелок с
собачкой. Он был небольшим, но аккуратным, с милой мордочкой и
яркими деталями.
− Ой, брелок, а на нем... − начал я,
но она перебила меня.
− Корги, − сказала она, слегка
улыбнувшись. − Увидела на витрине, на тебя похож.
− Да ни разу, − ответил я, чувствуя,
как легкая улыбка начинает появляться на моем лице.