Но больше всего
меня заинтересовали чейнджлинги. Их способность менять облик, их
хитрость и агрессия — все это вызывало у меня смесь любопытства и
тревоги. Я понимал, что в этом мире, где магия и дружба были
основой всего, существовали и силы, которые могли угрожать этой
гармонии. И, возможно, именно поэтому принцесса Селестия и ее
подданные так ценили свою сплоченность и умение работать
вместе.
Во время
наших разговоров с Эппл Блум я невзначай пытался выведать ответы на
вопросы, которые волновали меня больше всего. Мне было интересно,
не происходило ли в их мире чего-то необычного, что могло бы
объяснить мои собственные переживания и странности, с которыми я
столкнулся. Ее ответы, хотя и не были исчерпывающими, намекали на
то, что в Эквестрии действительно что-то происходило.
Эппл Блум
рассказала, что в последнее время на улицах Понивилля стало заметно
больше королевской стражи. Раньше их присутствие было почти
незаметным, но теперь они патрулировали город днем и ночью. Это,
конечно, вызывало вопросы. По ночам теперь было не так просто
гулять, как раньше, и многие пони, включая саму Эппл Блум, начали
замечать, что что-то изменилось. Она не знала, в чем причина таких
перемен, и даже ее старшая сестра, Эпплджек, не могла дать четкого
ответа. Все, что она говорила, сводилось к тому, что нужно быть
начеку и не лезть в неприятности.
Эти детали
складывались в неясную, но тревожную картину. Было очевидно, что в
мире Эквестрии назревала какая-то опасность, и даже элементы
гармонии, которые, как я понял, были главной защитой от любых
угроз, пока не могли с ней справиться. Почему? На этот вопрос у
меня не было ответа. Возможно, угроза была слишком новой или
слишком сильной. А может, элементы гармонии просто не могли
действовать без четкого понимания того, с чем они имеют дело. В
любом случае, все ее слова наводили на мысли о том, что мир,
который казался таким светлым и гармоничным, был не так прост, как
я думал.
Я также
попытался выяснить, знает ли Эппл Блум кого-то по имени С.П. Это
было что-то вроде интуитивного вопроса, который я задал скорее из
любопытства, чем из реальной надежды получить ответ. Но, как и
ожидалось, она не знала, о ком идет речь. Ее недоуменный взгляд и
пожимание плечами только подтвердили, что это имя ничего ей не
говорило. Я не стал настаивать, но в глубине души чувствовал, что
этот вопрос еще вернется.