Я начал потихоньку терять контроль над
эмоциями. Голос дрожал, а в глазах проступили слезы.
− Я попал сюда, не зная почему. Я не
помню ни своего имени, ни того, кем я был, ни тех, кого знал. Я не
знал... за что я так страдаю. Я не люблю, когда неведомо, для чего
я все это делаю, для чего я трачу силы, для чего я учил все это,
почему я должен переживать всю эту боль...бесцельно...
бездумно...
Я начал плакать, горько плакать. Такое
со мной не случалось с того раза, когда я только узнал о разнице
языка. Возможно... мне это было даже нужно. В этот момент я
почувствовал, как Зекора медленно и осторожно обняла меня. Ее
объятия были теплыми и крепкими, но в то же время мягкими, словно
она боялась сделать мне больно. Она не произносила ни слова, просто
держала меня, давая понять, что я не один.
Я продолжал плакать, и слезы текли по
моим щекам, смывая напряжение, которое копилось во мне столько
времени. В голове крутились мысли, которые я не мог остановить. Я
думал, что так будет продолжаться вечно — эта боль, эти сомнения,
это чувство потерянности.
Слезы, которые так долго копились внутри, наконец вырвались
наружу, но теперь я чувствовал себя опустошенным, словно тяжелый
груз свалился с плеч. Я вытер слезы, немного успокоился, но глаза
были красными, и я это чувствовал.
В этот момент, как будто по какому-то странному закону,
появилась Эппл Блум. Она ворвалась в дом с привычной для нее
энергией, хвастаясь своими сегодняшними достижениями в клубе и тем,
какую кьютимарку она, возможно, получит. Но ее слова оборвались,
когда она увидела нас.
Эппл Блум замерла на пороге, ее глаза широко раскрылись, а
улыбка исчезла. Она явно не знала, как реагировать на эту картину:
я, с красными глазами и явно расстроенный, и Зекора, которая сидела
рядом, сохраняя спокойствие, но с легкой тенью заботы на лице. Эппл
Блум неуверенно спросила, что случилось, но Зекора, не теряя
самообладания, ответила в своей привычной рифме:
− Не волнуйся, малышка, все в порядке, я лишь отругала его
слегка за промах в закате. Он принес не тот цветок, что нужен был
мне, но это мелочь, не стоит внимания вполне.
Я воспринял это как способ не впутывать Эппл Блум в наши
серьезные разговоры. Она была слишком юной, чтобы понять всю
глубину того, что происходило, и Зекора, как всегда, проявила
мудрость, защищая ее от лишних переживаний. Эппл Блум вздохнула с
облегчением и сказала, что тогда все хорошо. Но Зекора, не теряя ни
секунды, продолжила: