Успокоившись, достал чугунные 4-килограммовые гантели и занялся зарядкой. Недавно начавшие наливаться силой мускулы уже заметно перекатывались, и он с удовольствием смотрел на «игру мяса». Чем большую атлетичность приобретала фигура, тем больше ему нравилось своё отражение. Прямо Аполлон в молодости.
Сегодня выдался удачный день. Мать работала, а сестра ещё с вечера уехала к тётке. Всё воскресенье можно было смело посвятить друзьям. Отца у Володьки давно не было. И хотя матери-одиночки обычно балуют детей или, наоборот, не уделяют им должного внимания, Феоктистова подобная участь миновала. Он рос рассудительным, начитанным мальчиком. При этом оставаясь озорным советским романтиком.
Когда терпение уже практически лопнуло, в прихожей, наконец, рассыпалась мелодичная трель дверного звонка-«птички».
– Ну, наконец-то!
На лестничной площадке, действительно, стоял вспотевший и запыхавшийся Емельянов. Он попытался что-то сказать, а затем принялся хватать хозяина за майку.
– Ты что, взбесился что ли?!
Вовка, наконец, смог отдышаться:
– Не спрашивай, блин… Помоги затащить… Одну штуку…
Вдвоем они перенесли подарки инопространственников в спальню Феоктистова. При этом насмерть перепугали несчастную кошку. Василиска прямо-таки панически боялась больших предметов в руках людей, так как недавно Володька уронил на неё гладильную доску. Саму ванну друзья с трудом впихнули в небольшой зал.
После отлета корабля-посредника, среди оставленных вещей Емельянов обнаружил портативное устройство воздушной подушки. Немного подумав, он сообразил как его можно было приспособить к анабиозной ванне. Затем сложил в неё остальные подарки, включил поддув и в одиночку дотащил по бездорожью свои, довольно тяжелые сокровища до подъезда пятиэтажки.
В зале Вовка отключил воздушную подушку, и вся система прочно встала на пол. Несколько секунд удивленный Феоктистов осматривал непонятное сооружение. Затем осторожно потрогал аппарат. Странная массивная штука была теплой и твердой на ощупь. Судя по ощущениям, она могла быть изготовлена из чего угодно, но только не из металла. Хозяин озадаченно покатал желваки и спросил:
– Слушай, я или дурак, или одно из двух… Это чего мы приперли-то? У меня ведь мать вечером придет и заставит всё выкинуть!
– Я те выкину! – сразу нахохлился уже отдышавшийся Емельянов. Захлебываясь от восторга, принялся рассказывать о прилёте инопространственников. В обычное время Феоктистов, конечно, принял бы всё за очередную фантазию «шизанутого» на космосе Емельянова. Но массивная анабиозная ванна говорила сама за себя.