Через два месяца Стив специально повез меня прогуляться по роще с высоченными многовековыми секвойями – честно скажу, ходил под ними, раскрыв изумленно рот, и в благоговейном восторге изредка пытался вскарабкаться на них хотя на пару метров вверх.
В одной ситуации пришлось заниматься и тем, от чего в своей стране категорически уходил в сторону. У кочевников, к коим относятся и туркмены, любой мужчина должен уметь зарезать и разделать барана, сорри за натурализм. Сколько раз наблюдал за процессом со стороны, а вот сам один-единственный раз отнял жизнь у кроткого животного – в тот день перед садака (жертвоприношением) просто не нашлось ни одного свободного соседа, кого мог попросить взяться за нож. Справился, разумеется, ведь к тому году успел приглядеться, как и что за чем делать. Однако, вот чего не ожидал, так того, что такие своеобразные навыки могут пригодиться в урбанизированной Калифорнии.
В очередной экспедиции по отлову, радиомечению и выпуску в прежние места редких животных в местечке Ли-Вайнинг, одному из исследованных толсторогов (американский дикий баран) случайно поломали ногу. В ходе выпуска обратили внимание, что животное не стоит на ногах, поэтому решили освободить его на менее скалистом месте и последить за его самочувствием до следующего дня. Нет, не поднялся. Поэтому ученые были вынуждены усыпить рогаля. Что удивило: с большим сожалением, переживаниями и, в то же время, с нескрываемой радостью. Оказывается, за двадцать с лишним лет проведения подобных работ это был первый случай, когда пострадало очень редкое в тех краях животное.
Почему с радостью? Появилась возможность исследовать его полностью, чуть ли не разобрав по косточкам – и микрофлору кишечника, и точные обмеры, что там еще. Когда привезли толсторога в гараж к Тому в Бишопе, то вокруг барана захлопотали аж семь человек одновременно. Причем две девушки на равных с мужчинами хватались за ножи. Со стороны было довольно-таки забавно наблюдать за этой картиной, так как у нас женщин к месту пролития крови вообще не допускают. Кроме того, они взялись за дело не совсем умело, скажем так. Пришлось попросить их раздвинуться, и дать мне свободное пространство. Это был мой первый случай (но не последний) в Штатах, когда одновременно пять фотокамер было нацелено на приезжего гостя, который от этого очень смущался – ну не привык к всеобщему вниманию чабан, что поделаешь. Предвижу логический вопрос: что с мясом сделали? Ничего, совсем ничего. Здесь бы дикого барана сначала зарезали, и потом разделали, а после взвешиваний-измерений пустили бы на шашлыки или в плов. А они усыпили, чтобы не мучился. То есть, нельзя было в пищу – мясо отравлено снотворным.