Так вот, чай. Не знаю, почему, но мне вдруг захотелось согреться. Служанка уже развесила мои немногочисленные пожитки в шкаф – порывшись на полках, я нашла теплый домашний халат и, набросив его поверх ночной рубашки, выскользнула в коридор. Он сразу же наполнился мягким светом ламп, которые, окутанные особыми заклинаниями, среагировали на мое появление. Я прошла к широкой лестнице – какие ровные ступеньки, не то, что в старых домах, когда идешь и боишься свалиться. Вот бы спуститься по ним в красивом бальном платье, готовясь идти на праздник, вот бы знать в тот момент, что ни мне, ни Курту уже ничего не угрожает…
Я скользнула по лестнице на первый этаж, прошла через гостиную в столовую и оказалась на кухне. Тишина, чистота, кастрюльки и сковородки так и сверкали металлическими боками. Взяв чайник, я наполнила его водой, разожгла огонь и принялась искать коробку с заваркой. Мой муж, как выяснилось, предпочитал “Королевскую ночь”, бархатный чай, который стоил целое состояние. Мы такого не пили, у нас сроду не хватило бы денег на покупку – знали о нем по рассказам отца, который частенько упоминал деда и его привычки в чаепитии.
Что ж, вот и попробуем.
Вообще-то с его проклятием Курт мог бы стать наемным убийцей, думала я, дожидаясь, когда чайник закипит. За него выдавали бы девушек, от которых хотели бы избавиться, и они умирали бы через год. Впрочем, это, конечно, глупо. Вероятнее всего, моему мужу по отчаянию просто мстили. Как же надо было его ненавидеть – и с какой силой любить ту ведьму…
– Не спится?
Я обернулась: Курт стоял у входа в кухню и выглядел так, словно даже не прилег и не попробовал заснуть.
– Думаю о твоем проклятии, – ответила я. – Хочешь чаю?
– Не откажусь. Так что с проклятием?
Он говорил о проклятии, как больной говорит о болезни – притерпелся к ней, прикинул и распланировал, как жить дальше, и смирился с тем, что не исцелится. Но с этим не могла смириться я – потому что хотела жить и знала, что выход есть даже в такой ситуации.
Даже если тебя съели, ты все равно найдешь выход – старая дурацкая пословица была права.
– Кто хотел тебе отомстить за смерть той ведьмы? – спросила я. Чай наполнил наши чашки – крепкий, ароматный, свежий. Родители умерли бы от зависти, если бы узнали, что я его пью. – Кто тебя так ненавидел за то, что ты сделал? Был у нее муж, любовник, брат?