Но это было уже потом, а в тот момент я тосковала и пыталась во что-то от этой тоски спрятаться. Всевозможные тусовки, клубы, концерты, свидания шли пестрой чередой. У меня был очень даже навороченный для того времени компьютер, я зависала в интернете на всевозможных форумах, знакомилась, встречалась в реале. По ночам играла в игры, сначала с пиратских дисков, потом в сетевые, пока не застряла на Ragnarök Online, или просто RO.
Я уже прокачала своего персонажа через перерождение от вора до эксперта-ассасина и пользовалась на игровом форуме немалым авторитетом, когда там появился новичок без профессии с ником Тод и начал активно до меня докапываться. Наши баталии всем надоели, и админ пригрозил нам банхаммером, после чего мы перенесли бойню в личную переписку. Постепенно градус понизился, и взаимные оскорбления сменились обычной болтовней. А поскольку мы оба были из Питера, встреча оффлайн оставалась лишь вопросом времени.
На первом свидании в кафе мы протрепались три часа, а потом долго целовались в парадной. На втором оказались в постели. Крышу обоим сорвало конкретно. Я летнюю сессию кое-как вытянула, а вот Кит завалил. Учился он на экономиста в «Лесопилке»**, на втором курсе, как и я. Только угроза отчисления и армии заставила его пересдать хвосты осенью. А может, обещание родителей отключить от кормушки.
Безумие продолжалось до конца осени – пока не выяснилось, что я беременна. Стойко пережив родительскую ярость с обеих сторон, мы поплелись в загс. Сыграли скромную свадьбу и поселились в съемной однушке рядом с Ладожским вокзалом. Оплачивали ее родители Кита, мои подкидывали денег на еду и коммуналку. Он пытался где-то подрабатывать, впрочем, без особого успеха, я вязала на продажу, а по ночам правила километры безграмотных текстов и писала статьи на заказ.
Аленка родилась слабенькой и без конца болела. Не понос – так золотуха, это было про нас. Я дико не высыпалась, стала дерганой и злющей. Секс сошел почти на нет. Кит после лекций шел на какие-то подработки, возвращался поздно и обижался, что я не жду его с горячим ужином и не менее горячими объятиями. Мы ссорились и не разговаривали неделями.
Через год я перевелась на заочку. Сидела безвылазно дома, писала, вязала и еще больше зверела. Кто бы знал, как мне хотелось куда-нибудь, где есть живые люди. Вернуться на очное или устроиться на человеческую работу в офис. Но на няню у нас не было денег, родителям до пенсии было еще далеко, а отдать в ясли вечно болеющего ребенка я бы не рискнула.