Точнее, теперь я уверен, что этого она делать не будет. Маму попросил и дальше присматривать за моей дочкой. До выписки Алина точно останется у нее.
Чем больше времени проходило, тем лучше мне становилось. Боль практически прошла, скованность движений, соответственно, тоже. Только ног до сих пор не чувствовал. Но физиолечение и массаж были ежедневными моими спутниками. Мои ноги разрабатывали с большим усердием практически каждый день.
Наконец-то доктор отменил сильные обезболивающие, и я стал более ясно мыслить. Ужаснулся, когда полностью осознал гадкий характер Светланы и всю ту ситуацию, в которой оказался.
Жена наконец объявилась. Пару раз забегала на пять минут, так сказать, но старалась не смотреть на меня. А когда смотрела, становилось неловко мне, было что-то странное в ее взгляде.
Я понимал, что её смущают мои шрамы. Меня это очень задевало, но я, словно нарочно старался не поворачиваться к ней здоровой стороной лица. Пусть смотрит, змея такая, мне стыдится нечего.
К концу второго месяца пребывания в больнице я впервые не захотел увидеть Лану. Как только она зашла в палату, я прикрыл глаза и притворился спящим. Почувствовал, как Лана, стараясь не шуметь, подошла поближе. Создалось ощущение, что она наблюдает за мной. А я всё не мог решиться открыть глаза и посмотреть на неё.
Если бы она только прикоснулась ко мне, если бы я только почувствовал её любовь и внимание, как в начале наших отношений, я бы не притворялся. Но никаких тактильных действий с её стороны не произошло.
Гнетущую тишину палаты нарушил звук открываемой двери.
— О, милочка, вы здесь очень неожиданно. Не балуете вы нас своими визитами. Но знаете, как раз вы мне и нужны, — достаточно приглушенно прозвучал голос моего лечащего врача.
— Здравствуйте, — чуть ли не всхлипнула жена.
Я от удивления едва глаза не раскрыл.
— Сама не рада, что могу бывать так редко. Мне приходится много работать, чтобы обеспечивать себя и дочь.
Да ну нафиг! Кого она там обеспечивает? Алину? Которая живет у мамы уже второй месяц?
С трудом сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. Ладно если бы я оставил жену и дочь без средств, на сбережения у нас приличные остались на счету. От голода они бы точно не умерли. Ей это работа не столь необходимо, сколь нуждается в ее внимании наша дочь.