Совсем растерялся Пашка, когда узнал, что в скором времени им придётся работать в одной программе с его бывшей женой Валентиной и её полётом «Ангелы».
Все эти годы Валентина ненавязчиво давала о себе знать телеграммами к Новому году, открытками ко дню рождения. Иногда даже поздравляла Свету. Вроде ничего страшного – скупые, подчёркнуто традиционные пожелания здоровья и счастья. Но этим она как-то хитро, психологически тонко лишала их со Светой покоя и душевного равновесия. Валентине никогда не отвечали. Да она, скорее всего, и не надеялась на это. Но, как та капля воды, долбила камень не силой, а частотой падения… И вот – встреча! То, что она её спланировала, можно было не сомневаться. От обещания «вернуть Пашку», данного после развода, она явно не отказалась, хотя прошло немало времени…
Валентина по-настоящему его любила. Но это была какая-то странная, гипертрофированная любовь садомазохиста к плётке, искорёженная философией свободы в семейной интимной жизни, где было незыблемым: «Моя душа – тебе, мой милый, а вот тело, извини – по моим потребностям! Главное ведь – Душа, не правда ли?..»
Потом, при редких встречах Валентина объясняла, что с той поры всё изменилось – она теперь другая. Но после всех мучений и болячек, которые Пашка перенёс, возврата к старому он не просто не хотел, он понимал: не дай бог ещё раз – погибнет!.. К тому же он любил Свету. В этом был уверен. Мог поклясться…
От предстоящего гастрольного маршрута отбояриться не удалось – Главк упёрся. Пашка намекнул на пикантность ситуации. Ему однозначно ответили: «Чай вместе можете не пить, а работать будете! Это – производство. Если каждому будем менять разнарядку из-за бывших жён и мужей, то не хватит городов. У некоторых из вас вообще не биографии, а сводки из залов суда по неоднократным бракоразводным процессам – рецидивисты, блин, амурных дел!..» Вердикт был простым: «Месяц потерпите, дальше решим». И никаких лишних телодвижений, которые могут привести к повышенной деторождаемости!..
Пашка совсем загрустил. Пришёл к Захарычу за советом. Они закрылись в шорной и долго о чём-то говорили. От человека, заменявшего ему все эти годы отца и мать, он вышел успокоенным и решительным. Захарыч перекрестил его в спину и в очередной раз вздохнул – ситуация хрупкая, тонкая, как паутина!.. Ноги коснулась Варька. Захарыч на ощупь потрепал её густую шерсть. Собака в ответ лизнула руку. Старик продолжал смотреть во след Пашке. Высокий, стройный, талантливый!.. По сердцу прошлась тёплая волна любви и жалости. «Господи! Сколько же выпало на долю этого парня! Спаси и сохрани!..»