Вспомнив зимние приключения, Алина подождала, пока родители отвлекутся, и нежно погладила собаку по нагретому солнцем носу. Раздался знакомый щелчок.
– Ма, па, я открыла, – позвала девушка.
Дверь в дом отпирала тоже Алина. Для вида немного повозившись с ключом, девушка незаметно приласкала котенка на медной ручке и беспрепятственно зашла в помещение.
Внутри чувствовалось такое же запустение, что и снаружи. И дело было вовсе не в паутине и пыли. Казалось, будто из дома ведьмы вместе со смертью хозяйки исчезла жизнь. «Охранка», как выразился в своё время инкуб, больше не слепила глаза ярким солнечным светом, и дом не давил на психику, не пытался заставить незваных гостей покинуть его.
Алла Викторовна поёжилась.
– Как-то тут неуютно.
– Так, может, домой вернемся? – предложила Алина, не особо веря в успех.
Мать покачала головой.
– Смысла не вижу. Не для того мы готовились к этой поездке. Андрюш, маринуй мясо, готовь мангал. Алина, пойдем в ванную, проверим, есть ли тут удобства.
Удобства существовали, даже вода из крана текла, правда, холодная, но это уже были мелочи. Да и нагреть на плите кастрюлю для купания всегда можно.
Сначала женщины вымыли пол, затем протерли от пыли все поверхности.
– Ма, я уже рук не чувствую, – простонала внучка ведьмы, без сил опускаясь на стул в кухне.
Мать хмыкнула.
– Иди в гостиную, сядь в кресло.
Кивнув, Алина вышла из комнаты.
Гостиная, уже вымытая, сверкала чистотой, но оставалась такой же бездушной, как и остальные помещения. Усевшись в потрёпанное жизнью кресло с облезлыми деревянными ручками и высокой спинкой, девушка вытащила из сумочки карманное зеркальце, взглянула на себя: не слишком ли страшной она выглядит через два часа уборки. Как оказалось, нет. Длинные светлые волосы все так же были схвачены на затылке «крабом», миндалевидные голубые глаза задорно смеялись, немного пухлые алые губы и без помады выделялись на хорошеньком кукольном личике. Внезапно совсем не к месту вспомнилась фраза, брошенная Алексом в прошлый раз: «Твоя бабушка знала толк в охране и защите». Ойкнув, девушка лихорадочно запихнула зеркальце в сумку и в панике огляделась: а ну как не «её» инкуб, а кто другой сюда пожалует? Вокруг, как и ожидалось, никого не было. Но сердце все же трепыхалось в груди от страха и, что уж скрывать, ожидания. И ждало оно то ли чуда, то ли беды. А еще появилось непреодолимое желание подняться на второй этаж. Алину как магнитом без особой причины тянуло туда.