Хм. Мама ни о чем не забыла: свежие овощи и фрукты, сыры нескольких – его любимых – сортов, колбаска, бекончик, яйца, красная икра… Холодильник был забит полностью.
А Вероника уже сновала по кухне, открывала шкафчики, ставила чайник на огонь, выкладывала и выставляла на стол ассортимент «Электролюкса», все время что-то восклицая и приговаривая. У Артура даже голова закружилась – ну и вихрь эта девушка из лесополосы! Прямо торнадо. Он сел на прозрачный стульчик и стал молча наблюдать за деятельностью нечаянной гостьи.
– Слушай, – вдруг спохватилась она, обернулась к нему и замерла с вскипевшим чайником в руках. – А тебя-то как звать?
– Артур.
– Красиво. Стильно. Сильно, – одобрительно кивнула Ника, открывая банку с кофе. – М-м, как пахнет! Сразу видно – не ширпотреб. Не хило тебя шнурки содержат. Папенька-то у тебя кто будет?
– Вот кем он будет, покажет время, может, еще дойдет до самых вершин, – усмехнулся Артур. – А нынче – гендиректор и владелец большого пакета акций «Русского поля».
– Вона как! И, говоришь, еще выше хочет? – насмешливо заметила Ника и вскрыла баночку с икрой. Сунула туда палец и с причмокиванием его облизала.
Артур внимательно проследил за этим процессом, встал и неприязненно сказал:
– Ну вот что, Ника, мне некогда, я поехал. Ты тут ужинай, а белье, судя по всему, найдется в комнате, в шкафу. И вот еще что… У тебя телефон есть? Давай мне его, я срисую номер. Если что – позвоню. И ты быстро слиняешь отсюда, уничтожив все следы своего пребывания.
– Если что – это визит твоих шнуров?
– Слушай, может, у тебя родители и шнуры, и предки, и так далее, а у меня – мать и отец! – вскипел он.
Но Ника не потеряла хладнокровия. Вытянула из-за пазухи телефон на цепочке, сняла через голову, сунула его Артуру, встряхнула своими медовыми волосами и вернулась к процессу насыщения. Причем икру она продолжала есть с пальца.
Артур записал номер ее телефона и, не прощаясь, ушел. Всю дорогу он то смеялся, то злился. Дело в том, что Ника, облизывающая с пальцев икру, пробудила в нем пресловутый основной инстинкт. И в то же время вызвала брезгливость. Впрочем, брезгливость возникла еще в машине, когда он учуял запах сладкого дыма. Но потом был момент восторга – когда он увидел ее необыкновенные волосы.
Слишком разные ощущения вызвала в нем эта девчонка, выскочившая перед его машиной, как черт из табакерки, чтобы не думать о ней.