Удивительно оно из-за указанной даты – 4 марта 1729 года!
Почему 4 марта? Ведь всем известно, что София-Фредерика Ангальт-Цербстская – будущая императрица Екатерина Великая – родилась не 4 марта, а 21 апреля (2 мая) того же, 1729 года.
Интересная мысль высказана в журнале «Чудеса и приключения»:
«“Золотой век” императрицы Екатерины II таит в себе множество тайн и загадок… Однако, пожалуй, главное – это тайна происхождения самой “Северной Семирамиды”… при каких обстоятельствах появилась на свет София-Фредерика-Августа, принцесса Ангальт-Цербстская, ставшая впоследствии Российской императрицей. “Как при каких?” – спросит читатель, знающий из курса истории, что Екатерина II родилась 21 апреля 1729 года в семье наследного принца Ангальт-Цербстского герцогства Христиана-Августа и его супруги Иоганны-Елизаветы. Да, всё так: только малость не так!.. Когда София-Фредерика-Августа стала российской великой княгиней, немецкие историки перерыли все штеттинские архивы в поисках материалов о жизни её родителей в этом городе и не нашли ничего, даже метрических записей, о рождении Ангальт-Цербстской принцессы. При немецком “орднунге” (порядке) такого не может быть, потому что не может быть никогда! Однако все материалы просто-напросто исчезли. Единственной причиной этого исчезновения историки посчитали тайну рождения принцессы и были правы…»
С какой целью изымаются те или иные документы, касающиеся времени рождения младенцев, рода не простого? Ответ ясен – скрыть истинную дату рождения. К примеру, дата рождения нашего знаменитого путешественника и, что менее известно, блистательного военного разведчика генерал-майора Николая Михайловича Пржевальского была изменена Указом самого императора Николая Первого. В документах был поставлен вместо 1838-го 1839 год рождения. Это было необходимо для того, чтобы отдалить день рождения подальше от даты встречи цесаревича Александра Николаевича со смоленской красавицей Еленой Алексеевной Каретниковой, будущей матерью Пржевальского. А встреча эта произошла в Смоленске как раз за девять месяцев до рождения Николая Михайловича.
Интересно также, что к книге, хранящейся в церкви села Лабкова, где была первичная запись по поводу рождения, доступ был ограничен специальным распоряжением. Её нельзя было взять, чтобы ознакомиться с записями. Музейные работники свидетельствуют, что подлинник этой метрической книги никогда, нигде и никому публично не был представлен. В Музее Пржевальского в Смоленской области была лишь рисованная копия листа метрической книги с упомянутой записью о рождении. Но она, вполне понятно, не может служить документальным свидетельством, так как в ней не указан год заполнения, не читается месяц рождения и не понятно, какое поставлено число рождения. Подобные ограничения просто так не делаются. Следы запутывались умышленно.