Любить Императорским Указом не заставить!
Война стала для Петра Александровича Румянцева основным делом. Но как же семья? О том, какая сложилась обстановка в семье, красноречиво свидетельствуют письма жены. В каждом письме боль.
Екатерина Михайловна остро переживала разлуку с мужем, упрекала его в том, что он её забывает, совсем не пишет ей.
Пётр Александрович постоянно находился при своих войсках. А жена жила одна, в Москве, и писала, писала ему письмо за письмом:
«Батюшка мой Пётр Александрыч, в неописанной горести, что писем не получаю. Вчерась приехала княгиня Белосельская, которая присылала сказывать, что тебя видела и ты, слава Богу, здоров. Казалося бы, знав такую оказию верную, можно написать, да, знать, что несчастие моё час от часу умножается и в горести уже безпримеру огорчена, а за что, то Бог знает, так забыта, не для меня сделай милость пока жива, хоть для бедных детей того удовольствия не отымай, что пиши.
Шесть лет живучи, и так быть огорчённой! Боже мой, когда бы конец мой век прекратил. Может быть, бы бедные дети в жалость пришли тебе. И рада, что я в горести попеча много утешена. Бедные дети уже пятая неделя были больны все, что я боялася, и за тем, и в деревню по сю пору не еду, что бы им да справиться после болезни и в грусти сидя, жду почту, думаю, что хоть то утешение буду иметь, что письмо получу, ан нет ни строчки и ни слуху, ни вести.
Уметь то всё это переносить, конечно, моей натуре железной! И так, батюшка мой, самим Богом тебя прошу, сделай милость сжалься в моё горестное состояние, вздумай, что моё благополучие в твоих руках, жизнь и конец мой сделать, за что же так меня огорчать, истинно нимало перед тобою не виновата, а единственно горячностью любви моей къ тебе и так, окончив, пребуду покорная, верная жена…»
Порою она даже пыталась напугать супруга тем, что отправил детей в деревню:
«Что угодно, я без вас их при себе держать не буду», мол, каково одной воспитывать, но и в деревне не то, «потому, что мне их заключить в деревню жить, каковое я им могу там дать воспитание, уже и учить их леты те приходят». Так писала она в 1762 году, хотя тогда, по существу, и ехать-то некуда было. Только что закончилась Семилетняя война, а Румянцеву ещё предстояли боевые действия против Дании, которые замыслил Пётр Третий.