Пока это жадное чудовище нащупывает камень поскромнее, чувствую на себе чужой взгляд. Риска, наверное, наблюдает. Пытаюсь не придавать значение жжению кожи на всех обнаженных частях тела и изображаю страсть дальше.
Высовываю язык, а старый пень продолжает измываться. Уводит пальцы с порошком, вынуждая водить головой за ними. Послушно поддаюсь, в мыслях кляня все на свете.
Стоит голубой пыли лечь на кончик языка, быстро затягиваюсь дымом, попутно выковыривая языком жучок, прикрепленный к фильтру, и отправляю все это дерьмо в рот Дадо. Приходится целоваться, но чего не сделаешь ради звездочки.
Пока предаюсь тошнотворным утехам, взгляд натыкается на кучку стриптизерш, обрабатывающих одного из гостей притона. Здоровенный. И красивый. Неужели никто не дает, что сюда лететь пришлось бедолаге? А может, у него настолько большой, что ни одна не рискует? Сразу вспоминаю страдания Риски. Вот бы девчонка оторвалась! Но у нас работа.
Как только убеждаюсь, что противный дед все проглотил, отстраняюсь, чтобы запить вкус ужасного поцелуя, но он резко хватает меня за горло и тянет к себе.
— Не спорь со мной, дрянь! — рычит Дадо, недовольный моим поведением, — ты проглотишь это!
В последний момент удается побороть инстинкт и не выключить гада прямо здесь в баре. Получаю пощечину и проклинаю свою болезнь, которая вынудила меня терпеть все это дерьмо, но открываю глаза и послушно подставляю язык.
Пыль гонарской бирюзы действует как афродизиак. Представляю, как дедуля обделается, поняв, что мозг хочет, а член не стоит! Только злорадство позволяет держаться дальше – на меня-то его уловки не действуют!
Извращенная фантазия Дадо выходит на новый уровень, и он достает нож. Эти игрища мне начинают изрядно надоедать, и я перехожу к активным действиям. Пока он поддевает мою одежду кончиком ножа, бессовестно лапаю дряблое тело. Слизняк почти протыкает кожу на бедре, и я, пытаясь убрать лезвие, раню ладонь. Несильно, но достаточно, чтобы взбеситься еще сильнее. Тупая боль распространяется по руке, а я вынужденная улыбаться.
— Идем, белобрысая киса, — он поднимается с барного стула, и я блаженно подкатываю глаза. Ну наконец-то созрел!
Предвкушая скорое завершение дела, шатающейся походкой иду вдоль бара, и снова чувствую чей-то взгляд. Спину обжигает холодом, а потом меня будто в смолу окунают. Пытаюсь вдохнуть, но дается трудно. Не-е-ет. Это точно не Риска.