В воздухе пахло гарью. Дождь перестал. Ветер стих, предоставив
праху полную свободу: кружить в небе или упасть на землю. Ангелы
парили, ожидая приказа. Люций и Михаэль смотрели друг на друга.
- Ты остался один, – Серафим обнажил меч. – Никто тебе не
поможет, да и в этом нет смысла. Ты знаешь, что я говорю
правду.
- Смысл есть во всем, просто не все его видят, – Первый Сын
опустил руки. – Мне повезло, в отличие от всех вас.
- Сегодня лишились жизни тысячи наших братьев и сестер. Их кровь
на твоих руках, Люций. Ты воплощение самой смерти.
Высший улыбнулся.
- Знаешь… Хотя, откуда тебе… Иногда, чтобы почувствовать жизнь,
стоит прикоснуться к смерти. Многие из тех, кто сегодня погиб,
жили!!! Они любили и были любимы! И умерли они, эту жизнь ощутив.
Так кто из нас лишил жизни их всех, я или ты? – Люций указал на
Серафима мечом. – Смерть стоит того, чтобы жить. Именно жить, а не
слепо существовать. То, что ощущаешь ты – не есть жизнь. Она вокруг
нас. Это сами мы! А что ты знаешь о жизни?
Михаэль открыл, было, рот, чтобы ответить, но ход его мыслей
прервал шум, доносившийся из-за спины. Он обернулся и не поверил
своим глазам. Его верные воины разлетались в разные стороны,
превращаясь в кровавое месиво. Огромное, чудовищное на взгляд
Серафима, создание рвало Ангелов на куски. Мощными лапами вырывая
куски плоти, оно било огромным хвостом, пронзая шипами их тела.
Пасть зверя извергала жуткий рев, от которого закладывало уши.
- Вот это жизнь! – крикнул Люций и бросился на Михаэля.
***
Габриэль стоял между колонн ротонды, уперевшись в них руками, и
смотрел на город.
- Ты доволен? – спросил женский голос, заставивший Серафима
вздрогнуть.
Он обернулся. В разорванных одеждах перед ним стояла Ноэль.
Левая рука музы пыла перевязана и примотана к груди. Красные, от
крови перья шевелились от ветра, локоны ее волос хлестали по
щекам.
- Ноэль… - Габриэль повернулся к ней лицом. – Возвращайся в
Пределы.
- Я вернусь только тогда, - крикнула муза. - Когда умрет тот,
кто виновен во всем этом! – Она обвела рукой вокруг.
Вавилон превратился в дымящиеся руины. На развалинах домов
рыдали люди, оплакивая погибших. Сошедшие Ангелы не жалели никого,
сея смерть.
- В этом виноваты вы, Ноэль, – вздохнул Серафим.
- Ты знаешь, о чем я. Назови мне только имя того, кто лишил меня
ребенка. Мне не надо большего.