Молодые люди полюбили друг друга и стали встречаться. В командировки он приезжал по два раза в месяц, иногда за свой счет. Родители Георгия, традиционные осетины, ни о чем не догадывались, а парень понимал, что ему не дадут жениться на русской. Но сердцу не прикажешь. Через год, ей к тому моменту исполнилось двадцать пять, Мария забеременела, и слезам девушки не было конца. Но Георгий оказался благородным человеком, как и его отец. Он рассказал отцу и деду о ситуации, и, дабы сохранить честь девушки и поступить по совести, ему дали добро на брак.
Высокий и красивый брюнет Георгий, талантливый и амбициозный карьерист, трудился на предприятии – самом крупном производителе цинка в Советском Союзе. Завод располагался в Орджоникидзе, в сорока километрах от которого и находился небольшой городок Ардон – родина Георгия. После свадьбы Мария переехала к нему. Георгий скоро должен был получить от завода квартиру, а пока молодая семья жила с его родителями и младшим братом в большом доме в Ардоне.
Все шло своим чередом. Спустя год после рождения Тимура Георгий получил в семейном общежитии в Орджоникидзе комнату. Но, решив, что семье будет лучше в их частном доме в Ардоне, они не стали туда переезжать. Когда работы было много и приходилось засиживаться допоздна, парень оставался в общежитии, но чаще приезжал вечером домой.
Когда Тимур пошел в первый класс, они уже и не хотели переезжать в столицу республики, пустив корни в Ардоне. Мария устроилась на работу в местную больницу. Девушке, выросшей в Москве, было очень тяжело свыкнуться с традициями осетин и постоянными нападками со стороны свекрови и теток Георгия. Будучи спокойной и покладистой, она терпела все молча, жила только безумной любовью к мужу, а теперь еще и к сыну. Тимур рос очень смелым и дерзким мальчиком. Он обладал большой не по годам физической силой и острым умом. Мальчик постоянно дрался с ребятами старше него и никому не хотел ни в чем уступать.
Зимой 1984 года жизнь десятилетнего Тимура перевернулась. 4 декабря мальчик сидел за уроками. Рядом мама гладила белье. Дом был двухэтажный, и их комната располагалась на втором этаже, но мать и сын услышали внизу какую-то суету. Крик бабушки, громкие восклицания на осетинском. Через несколько секунд дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял дед, глаза его были полны слез.