– Валерий Васильевич, вчера ты мне пообещал поведать о тайне сокрытой в веках Сабыр горы.
Валерий, наполнив кружку бодрящим напитком, сел в своё удобное кресло, закурил, выпуская дымок сигареты, не спеша начал своё повествование.
Со временем, овладевая знаниями русской буквы, русского языка, через книги Андрея Световита, стала пробуждаться Родовая память, закрытая и запрятанная обманными механизмами, действующими повсеместно на планете Земля в виде калейдоскопического образования псевдознаний, и жёстких кодировочных установок духовничества. Мне стали приходить, во снах, медитации, в состоянии созерцания, картины прошлого, то ярко вспыхивая целыми событиями, то высвечиваясь малой искрой яркого эпизода.
– Так и Сабыр гора, Лариса Генриховна, стала наполнять мои сны маленькими эпизодами, яростных сражений и красками, культового огня, древней эпохи, не давая мне покоя.
Однажды, когда ручьи тающего снега на горах Урала, наполняя Аршу бурным потоком воды, который неудержимо стремится в мировой океан, в один из весенних дней прибыл в дом моего Рода долгожданный гость, озарив своим Светом все просторы весенней распутицы, оживляя изумрудным свечением народившиеся молодые побеги трав и деревьев.
– Ты понимаешь, Лариса Генриховна, о ком я говорю, и что мои слова есть истина.
– Да, Валера, нежным тихим голосом ответила Лариса.
Он не сказал, что будет у меня, но я это ощутил это, когда большие воздушные массы воздуха стали перемещаться над территорией Челябинской области, вызвав недоумение и страх у маститых синоптиков, мне всё стало ясно – Светлый гость, после четырёх долгих, тяжёлых, лет домашнего подписанного ареста собирается в путь. Когда ураган, начавшийся нежданно с размахом, вдруг также удивляя прогнозистов, неожиданно стих, а Солнце озарило все просторы Южного Урала, я понял, Светлый гость уже в пути, стал ждать, готовясь к встрече, с Андреем Великим, Андреем Световитом.
Напарив в жаркой русской баньке, обдав чистой горной водицей и натерев ароматными маслами гостя, мы стали пить горячий настоянный на горных травах чай, в этой самой комнате, где мы сейчас и беседуем, Лариса Генриховна. Андрей Александрович как тогда я ощутил, сбросил со своих могучих плеч, копившуюся годами усталость, непомерную простому человеку. Тогда он сам спросил меня, что за образы горы меня тревожат во снах, я рассказал, что есть у нас в районе гора Лысая, сейчас её зовут кто как, а в детстве моём старики, иначе, как Сабырова, или Саборова, не звали, поведал ему, я и виденья свои.