– Да что вы все с этим кейнарами! – вспылила я. – Может, я ему нужна для другой цели! От двух слов окончательное мнение не строится!
– Ты боишься, – сказал Мэтт. От ледяного спокойствия в его словах по спине прошла дрожь.
– Что ты сказал? – прищурилась я.
– Ты боишься. Боишься правды. Уж поверь, я знаю. Я оборотень и сын оборотня, который всё это задумал. Я знаю больше об оборотнях и о своём отце, чем ты. И если они сказали «обладать огромной силой», они имели в виду кейнаров. Неважно, кому они это говорили – оборотню, человеку или вампиру. Ты знаешь это, ведь ты не глупая. Но старательно отгоняешь от себя правду. Ты не хочешь ее. Но это правда, а правду нужно принимать.
– Да, я боюсь! Ты думаешь, когда ты только узнал о другом мире, а тебя уже пытается похитить сверхъестественное существо в целях сделать другое существо, перед этим похитив твою лучшую подругу, ты не будешь бояться?!
– Буду. Конечно, буду. Просто я не понимаю, что делать дальше. Мы зашли в тупик.
– Я знаю, что делать дальше, – внезапно подала голос Стени. – Ты будешь нас охранять. Если сюда явится группа оборотней, что бы забрать нас, ты их остановишь или задержишь. А мы убежим. Ты драться умеешь?
– Умею, – он подмигнул ей. – Даже лучше, чем ты думаешь.
Подул ветер, принося долгожданную прохладу. Колосья закачались, поднимая золотые волны.
Посреди них увидела два темных предмета. Прищурилась. Это лошади?..
– Мэтт, погляди-ка туда, у тебя зрение, наверное, лучше. Там кто-то стоит?
Он пригляделся:
– Там два коня.
Я удивленно посмотрела на Стени:
– У вас кто-то держит лошадей?
Она отрицательно замотала головой:
– Я здесь каждого знаю. Никто коневодством не увлекается.
– Пошли, посмотрим.
Минут десять мы продирались сквозь плотную траву, когда я наконец увидела лошадей вблизи. Красивые… оба высокие, тонконогие и мускулистые. Черные, с коричневыми пятнышками по всему телу. Один поменьше, другой побольше.
Стоило нам приблизиться, как кони прижали уши и стали косить на нас. Мэтт бесстрашно вышел вперед и приблизился к одному:
– Каурый жеребец…
Внезапно он подошел и ловко приоткрыл коню верхнюю губу. Тот сразу зафыркал и отпрянул, но то, что скрывалось во рту, видели все.
У жеребца сияли белизной два верхних клыка. Острых и длинных.
Мы стояли, обалдевшие, а Мэтт расхохотался: