– Где ты учишься?
– В Историко-архивном.
– О, прекрасно. На вечернем?
– На заочном.
– Я ведь тут совсем случайно узнала, что ты – у Сергеева. Он хоть не очень тебя загружает?
– Нормально.
Она, слегка помявшись, интимно понижает голос: – Ну, как ты, вообще, теперь?
Я жалко пожимаю плечами: – Маргарита меня пасёт.
– Она замуж не вышла?
– Нет.
– Конечно, теперь ты у неё одна, – вздыхает она, и после некоторого молчания продолжает, не поднимая глаз: – Когда с Наташей это случилось, я была просто раздавлена! Илья – всё-таки другое дело, он всю жизнь себя не берёг – при больном-то сердце! Но она, такая молодая… Действительно, – гром среди ясного неба! Я и на похороны тогда не поехала – чтобы помнить её только живой. Какая она была в юности – тургеневская девушка! И после… Маргарита – совсем другая. Ты прости, тебе это, наверно, тяжело слушать…
– Да нет, что вы, – глупейшим образом бормочу я в ответ.
Она расспрашивает о деталях. Я отвечаю.
– Ты извини меня, ради Бога, – снова повторяет она, и я снова поспешно говорю ей какие-то слова, означающие, что – не за что.
– Да, когда-то мы часто общались. Вы с Катей были совсем маленькими.
И до вас – тоже. Помню, Илья так хотел мальчика – просто ужас, но потом, когда ты чуть-чуть подросла, сказал, что не променяет тебя и на сорок сыновей!
– Ну, ещё бы! – замечаю я без ложной скромности.
Впрочем, такого рода болтовня начинает меня утомлять. Ей-то, женщине без определённых занятий, делиться заветными воспоминаниями – самое оно. Хотела бы я знать, чего она тут поделывает целыми днями? Кажется, до встречи с Сергеевым она училась на зубного врача.
Заметив, что мне уже охота на волю, она вздыхает и отправляется за письмами.
– Всего лишь восемь штук с начала месяца. – Она возвращается, насмешливо морща губы.
– Ничего, – успокаиваю я её, – скоро Катя надорвётся таскать – роман на подходе. – Уловив моём голосе невольную иронию, она бросает на меня внимательный взгляд. – Случайно не знаешь, она ему не звонила из Болгарии?
– Нет. В смысле – не знаю.
Убираю письма в пакет. Она провожает меня в прихожую.
– До свидания, Анна Фёдоровна.
– Ох, Марфута, – она проводит рукой по моим волосам. – Ну, заходи же ещё! – И, спохватившись, вопросительно добавляет: – Может, теперь тебя по-другому как-нибудь надо называть? А то я – как маленькую…