– Чемода-анчик, значит, брать можно? – сладенько улыбаясь, пропела женщина. И вдруг злобно зашипела, меняясь в лице. – А ну-ка, выметайтесь отсюда! Чего рты поразевали? Щас мужа позову… Щас. Сеня, Сеня! – закричала она, призывно махая рукой в неопределенном направлении. Хотя ясно было, что никакого Сени тут нет. – Сеня, здесь какие-то бандитки пристают! Щас милицию позову! Товарищ сержант, товарищ сержант!
Старичок проснулся и отодвинулся подальше от кричащей женщины, а та продолжала призывать новых очевидцев:
– Ой, смотрите, люди добрые! Ой, чуть было от смерти спаслась! – и, набрав побольше воздуха в грудь, закричала на весь зал:
– Бегите отсюда, лахудры накрашенные! Бегите в свою бандитскую шайку, что честных людей заманивает. «Чемоданы, грит, берите. Поезда, грит, ждем». С дитем уже не жалеют! – в доказательство она подняла и показывала желающим внука, который вертел головой, гораздо больше испугавшись ее разъяренного вида.
– Вы… вы дура. Вы истеричка! Как вам не стыдно! Сию минуту прекратите, слышите? – шептала Неля прерывающимся голосом.
– Нелечка, не надо! Нелечка, уйдем отсюда скорее, – всхлипывала Ляля: – Нелечка, не связывайся.
Они не знали, как не умерли от ужаса и стыда, когда шагали быстро, чуть не бежали, спотыкаясь, через зал, и вслед им говорили: «Что случилось? Вот эти, которые убегают?.. Успокойтесь, гражданка, что они вам сделали?.. Милицию надо, обокрали, может»:
Сестры выбежали на улицу, не помня себя, с зажмуренными глазами, из которых текли черные от туши слезы и заливали сморщенные от страдания, запрокинутые лица. Они заскочили за будки телефонных автоматов, потому что у них не было сил бежать дальше. Они ничего не соображали, настолько их поразили грубые ужасные слова, срам, который они пережили. Но самое страшное ждало их все-таки впереди.
Шагах в тридцати от автоматов стояло несколько мужчин, наверно, таксисты. Они о чем-то совещались и глядели пристально в сторону девочек. Скорее всего, они видели их позорное бегство из зала. Один из них, мощный и низенький, приблизился. Засунув руки в карманы, он развязной походкой прошелся мимо сестер и будто ненароком задел плечом Нелю.
– Ну как, девочки, промышляем? – сказал он даже, кажется, с сочувствием.
Ляля прекратила душераздирающие рыдания и боком заползла за сестру.