- Запил. – Понимающе кивнул второй.
Дальше я не слушал. Из туалета вернулся Урвин. Его все еще
пошатывало, но на ногах он вроде как стоял более уверенно.
Бахнувшись за стол, он пихнул в рот кусок мяса, запив его водой из
кувшина.
- Ух, едва душу свою в туалет на спустил. Пиво у гномов ядреное.
– Промямлил блондин. – Так что, идешь с нами? Ох, блин, ты свое имя
назвал?
- Не называл. А с вами я не пойду. У меня в городе свои
дела.
- Жаль. Демоны бездны, вот прям очень жаль. Как я теперь перед
гномами оправдаюсь?
Пожав плечами, я заказал у официантки два малых бочонка пива.
Пока заказ выносили из подвала, над городом прогудел одинокий
набат.
- Так оповещают о наступлении полночи, господин. – Улыбаясь и
принимая от меня плату, объяснила симпотяжка в белом
передничке.
Из пивной моего собутыльника пришлось выносить едва ли не на
плечах. Пока я оплачивал заказ, этот крендель успел закинуть в себя
еще одну кружку, от чего его ориентация в пространстве существенно
пошатнулась. Едва передвигая ноги, он брел в сторону гостиницы, на
каждом шагу грозя либо нырнуть лицом в каменный пол, либо явить
наружу вылаканное пиво.
- Эээээй, друг, я тебя уважаю. – Пьяно орал он. – Ддддаже не
смотря на то, что ты не идешь с нами. Ик, я тебя уважаю.
Оглянувшись по сторонам, он двинул себя кулаком в грудь.
- Ща спою.
- Хлебало завали. – Рыкнул на него я.
Не хватало еще получить проблемы с местными стражами из-за этого
пьянчуги. Мы все еще были на нижнем уровне, откуда необходимо было
подняться через два моста и четыре лестницы. Желание бросить этого
кретина прямо тут, буквально разрывало меня на части. Но… придется
тащить. Чёрт возьми!
Здесь, на самом нижнем уровне города во все сторону уходили
многочисленные туннели. Часть из них вела в горы, соединяясь с
дорогами в соседние города гномов. Другие тропы уходили к штольням
и выработкам, где днем трудились работяги-шахтеры. Сейчас здесь
было пусто, лишь тележки, частично заполненные грунтом и камнями,
сиротливо прислонились к стене. Тишина. Гномы - трудолюбивый народ,
встают рано, ложатся тоже рано. Именно сейчас, в этой тишине,
нарушаемой лишь причитаниями блондина, раздался писк. Я бы его даже
не услышал, не будь вокруг такой оглушительной тишины, в который
даже такой тонкий писк, разнесся оглушительным эхом.