– Н-нет, – с запинкой ответил Воронцов, почему-то растерявшись.
– Дома?
– У матери. На прошлой неделе к ней ездил, паспорт выложил и забыл.
– Привезешь.
– Да, – кивнул Воронцов, все еще не совсем понимая.
– Ты не понял, наверное. Мне привезешь, – сказал Кочемасов.
Воронцов почувствовал, что его лицо багровеет. Но Кочемасов не собирался щадить его самолюбие.
– Пусть твой паспорт у меня полежит, – продолжал он. – Недельки две, потом заберешь.
– Мне еще к матери надо съездить, чтобы его забрать.
– Вот и съездишь. Завтра. Билет твой где?
– Какой билет? – не понял Воронцов.
– До Лондона. Ты ведь уже взял билет?
– Да.
– Где он?
Воронцов молча достал билет из кармана.
– Давай сюда! – требовательно протянул руку Кочемасов. – От греха подальше… Ого, на двенадцатое число. Быстро же ты засобирался.
Он сложил билет и небрежно бросил его в ящик стола.
– Я мог бы его сдать, – пробормотал Воронцов.
– Богдан его сдаст. А ты свой паспорт мне завтра не забудь завезти.
Кочемасов отвернулся к окну, давая понять, что им не о чем больше толковать.
Воронцов и Богдан вышли из кабинета.
– Да, Полкан сегодня не в духе, – сказал Богдан сочувственно.
Полканом он называл Кочемасова. Того звали Павел Константинович, если сокращенно – Пал Константиныч, и если и отчество подсократить, то как раз Полкан и получался. Воронцов скрипнул зубами. Такого унижения он давно не испытывал.
– Брось, – посоветовал Богдан. – Забудь. Просто он мужик очень жесткий.
«Не жесткий, а просто сволочь», – хотелось сказать Воронцову, но он не осмелился – замечал иногда, что Богдан Кочемасову нашептывает. Ему даже временами казалось, что Богдан специально и приставлен за ним, Воронцовым, присматривать.
Вошли в лифт, Богдан нажал кнопку первого этажа.
– Сейчас поедем в «Лас-Вегас», Шурик, – сказал он. – Водочки попьем – и все забудешь. Мало ли в нашей жизни огорчений. Да, а что это там Кочемасов про друга твоего говорил? – полюбопытствовал он.
– Про какого друга?
– Зубков, что ли, его фамилия? Что за человек?
– Это тот, который на три миллиона «зеленых» насобирал кредитов, отправил их за кордон и сам туда уехал, – неохотно пояснил Воронцов.
– И с концами, – вспомнил эту историю Богдан. – Да-да, было дело. Молодец кореш, своими руками кует собственное счастье. Он тебе не говорил перед отъездом, где собирается осесть?