Было обидно, сил с ним спорить и доказывать у меня попросту не оставалось. Я не высыпалась. По ночам малыш будил постоянно, каждое утро я просыпалась, словно, вообще не спала, а разгружала целый вагон угля.
Каждодневные попреки изводили не хуже недосыпа. Я была на грани срыва. И тогда, когда психанула, послав мужа после новой порции попреков, получила от него звонкую пощечину, поняла – пора уходить.
– Это ты меня разозлила. Сама виновата. Получила по морде, потому что заслужила… – говорил он в свое «оправдание».
Глядя на мужа, которого любила, от которого родила сына, с которым мечтала наладить отношения, искала компромиссы, и которому старалась угодить, не верила в происходящее. Это как злая шутка, неуместная издевка. Я виновата в чем? В том, что с самого утра этого воскресенья, ты мне пилишь мозг? Говорят, это жены этим страдают. Я же всегда держала язык за зубами, чтобы ненароком не сказануть что-то обидное. Хотя причин быть недовольной у меня масса. Зарабатывает он много, только вот мне дает строго «под расчет», чтобы я могла купить домой еду, бытовую химию, лекарства и вещи ребенку. На все остальное практически запрет. После уговоров может дать мне денег на что-то конкретное для меня, но с удовольствием выслушает, какой он молодец, что содержит всю семью.
Когда получала пособие на ребенка, могла сама «выкручиваться» и ни разу не обращалась к нему. Когда же пособие платить перестали в 1,5 года Захара, тогда стала думать, где искать доход. А ведь Максим сам никогда не вызывался дать мне денег на мои «женские дела». НИКОГДА. Все время убеждала себя в том, что он копит на дом, машину, квартиру… Все это он купил, бизнес всегда шел очень хорошо. Только вот на меня не особо торопится тратиться. Я как обуза, на которую очень не хочется расходовать деньги, но которая должна-обязана-обречена.
Все эти недовольства держала в себе, молча слушая попреки. И вот сегодня вырвалось у меня то, от чего Максим вдруг «взорвался».
– Ты жмот, нытик и моральный урод, который пьет соки из своей жены. Что чувствуешь себя настоящим мужиком, когда жену оскорбляешь, обижаешь и унижаешь?!
После удара звонкой пощечины по моему лицу, Макс все еще пылал злостью. Казалось, он готов меня разорвать, сдерживаясь из последних сил. Сдерживаясь, должно быть, только из-за сына, а не из-за любви ко мне или запретов Уголовного Кодекса.