Жанр русского романса сформировался на волне веяний романтизма в первой половине XIX века. В продолжение XIX века сформировалось несколько поджанров – салонный романс, жестокий романс и др.
«Золотой век» русского романса пришёлся на начало XX века.
В советское время, особенно с конца 1930-х годов, романс подвергался гонениям как пережиток царской эпохи, вредный для строителей социалистического будущего. Ведущие исполнители замолчали либо были репрессированы. Тем не менее вариация городского романса продолжила своё существование, получив распространение в годы Великой Отечественной войны и позже, дала начало деятельности бардов авторской песни. Возрождение русской школы романса пришлось на 1970-е годы, когда романсы стали исполнять Николай Сличенко, Валентина Пономарёва, Нани Брегвадзе и другие яркие артисты сцены.
В современном романсе мелодия более детализированно, чем в песне, связана со стихом, отражая не только общий его характер, тип строфы, поэтический размер, но и отдельные поэтические образы, их развитие и смену, ритмический и интонационный рисунок отдельных фраз. Инструментальное сопровождение в романсе имеет важное выразительное значение и зачастую является равноправным участником ансамбля. Романсы подразделяются на отдельные жанровые разновидности: баллады, элегии, баркаролы, романсы в танцевальных ритмах и т. д.
Посвящается Ольге Николаевне Удод, дочери родителей, репрессированных в годы коллективизации в целинные земли Казахстана, страстной любительнице романса. Сюжет отражает некоторые черты её непростой биографии.
Строфа соответствует романсу «Пара гнедых».
Едут большие авто, лимузины,
И обгоняют её на шоссе,
В них за рулями красавцы-мужчины
Не обращают вниманья на всех.
Время прошло, и она шиковала,
На «Запорожце» катала детей,
Но не нашла своего идеала,
Хоть под капотом табун лошадей.
Грек из Иртышска, хохол из Полтавы,
Юный казах, с бородой аксакал, —
Всякий искал в ней изюминку славы,
В душу входил, а потом оставлял.
Гордо она восседает в машине
Без усилителей, пять скоростей,
Рано купила, но ездит доныне,
А под капотом табун лошадей.
С горя она приспособилась к рюмке,
Как-то пропало жильё и добро,
Уж и не помнит ни платья, ни юбки —
Быстро сгорело родное нутро.
Дети ютились у старенькой фрау,
И ничего из продажных вещей: