Надо ли говорить, что в таких условиях любое преступление влекло за собой неотвратимое наказание? А потому число таковых преступлений необратимо стремилось к нулю.
Однако сейчас Егор явно стал свидетелем из ряда вон выходящего факта. В голову приходили только две версии происходящего: либо проводится операция спецслужб, либо кто-то решил не очень удачно пошутить. Чуть погодя он нехотя добавил к первым двум версиям третью: какие-то отморозки реально решились на преступление.
Система опознавания у всех участников действа, как ни странно, включая девушку, была отключена, но шпаги на поясах молодых людей выдавали их дворянское происхождение. Тем более нереально в глазах Егора выглядело происходящее. От дворян он такого никак не ожидал.
Белецкого обучали мгновенно, на рефлексах, реагировать на изменение обстановки в боевых условиях, но то ж в боевых… Так что в данном случае отреагировал он не мгновенно. А с задержкой в полторы-две секунды. И отреагировал совсем не так, как до штрафбата.
Раньше он бы кинулся спасать честь дамы не раздумывая. Теперь же Егор, рассудив, что жизни гипотетической жертвы пока ничего не угрожает, первым делом вызвал по мыслесвязи Пантелея, вкратце обрисовав ему ситуацию.
Вообще-то, правильнее было бы вызвать не пушистого товарища, а полицию. В конце концов, это их дело – поддерживать правопорядок. Но среди дворян было принято разбираться между собой без помощи этой организации, да и, по всем прикидкам, полиция и сама должна была быть в курсе и с минуты на минуту нагрянуть на место преступления.
Так что Белецкий, хоть и снял с пояса свою шпагу, не бросился в атаку, а осторожно, прячась за кустами и деревьями, двинулся за удаляющейся группой, в ожидании подхода рыся и полиции.
Надо сказать, что скрытно передвигаться удавалось с трудом – парадная форма не имела функции адаптивного камуфляжа. «Хотя бы погоны защитного цвета, а не золотые», – с досадой подумал невольный сыщик, прячась за очередным кустом. Хотя до этого момента золотые погоны, эполеты, шевроны и прочая мишура парадки ему очень нравились. В основном потому, что производили если не неизгладимое, то благоприятное впечатление на молоденьких девушек.
Но сейчас все эти блестящие финтифлюшки только мешали, поэтому двигаться за странной процессией приходилось на порядочном расстоянии. Пантелею было проще. Он доложил, что находится почти рядом с группой, тоже не скрывая своего удивления и возмущения поведением людей. А вот полиции всё не было.