В полной тишине мы с ректором поднялись на третий этаж. Я немного отстала, пытаясь отсрочить неизбежное. Подошли почти к кабинету, когда вдруг со стороны лестницы послышались громкие шаги. Проклятие это или спасение, но к нам спешил не кто иной, как Булатов.
— Михаил Аркадьевич, не надо, — подчеркнуто серьезно, — я сам виноват. Давайте это между нами оставим.
— Почему?
Я молчала, с беспокойством оглядывая краснющее лицо Макса. Мне еще никогда в жизни не было так стыдно. Бабушку бы точно удар хватил…
— Мы с Варей просто не поняли друг друга. Извините за беспокойство.
Я моргнула. Качнулась в сторону, подозревая слуховые галлюцинации. Я сплю или что?
Хватка на ладони дала ясный ответ — не сплю. И кошмар продолжается.
— Мы пойдем, а то на пару опоздаем.
Дежурная мина, лицо, выражающее полное смирение, и учтивость в его тоне меня как будто ошпарили. Невольно закрались сомнения, что у Булатова есть злобный близнец-двойник. Иначе эту перемену никак не объяснить.
Ректор же словно выдохнул. Помолчал, дождался от меня согласного кивка и лишь потом махнул рукой. Но на этом чудеса не закончились. Для пущей убедительности пострадавший закинул мне ладонь на плечо, аля, мир-дружба-жвачка, хотя демонстрация благодушия уже была бесполезна. Хлопнула дверь, я отскочила на добрых три метра.
— Что ты себе позволяешь?
— Вот бестолочь. Я твою шкуру спас, а в ответ никакой благодарности.
— Тебя никто не просил мне помогать.
— Да ну? — издевательски улыбнулся, но больше не делал попыток приблизиться. — Результат один. Ты у меня в долгу, Ва-а-ря.
Я хотела узнать, почему он так поступил, спросить, на месте ли его логика, ведь, по сути, ему ничего не стоило рассказать о произошедшем в таком ключе, что я бы тут же вылетела из университета. Я не отличница, не любимчик, первую сессию пережила на грани отчисления, и подачки ректора тоже не бесконечны. Как ни крути, он бы только выиграл.
Мысли в кучу не собирались, что-то острое вертелось на языке, и, наверное, я правда хотела сказать хотя бы элементарное «спасибо». А затем попросить прощения. Да, пожалуй, сейчас были шансы наладить отношения в том плане, чтобы после «прости» больше никогда не пересекаться. Однако Булатов словно понял, в каком направлении я думала, и быстро зашагал по пустому коридору. Звонок-то уже прозвенел.