Запад съел эту историю, не поперхнувшись. Сначала Путин одним окриком пресек довольно хилые, надо признать, попытки российских предпринимателей встать на защиту коллеги. Потом пригласил к себе иностранных инвесторов и успокоил: Ходорковский – это особый, единичный случай. Довольно точно реакцию Запада на первое дело против Ходорковского и Лебедева охарактеризовал Эрик Берглоф, директор Стокгольмского института переходных экономик: «Международный бизнес удивительно быстро подписался на официальную версию дела Ходорковского, которую предложили власти России. Да, они, возможно, не в восторге от того, как проходил сам судебный процесс, но они приняли объяснение, что Ходорковский, безусловно, является преступником. Конечно, мы привыкли к тому, что деловые люди могут быстро менять свое мнение, но то, с какой скоростью они проделали на этот раз, просто поразительно. Это прагматизм в чистом виде и высочайшей концентрации… Полагаю, что (западный) бизнес теперь будет стараться работать в России с государственными, а не с частными структурами, особенно в сырьевых областях. К тому же мы видим, что само российское правительство все более активно пытается утвердить себя как главного игрока на этом рынке. В таких условиях более тесное взаимодействие с государством является вполне естественной реакцией для западного бизнеса»[8].
Поскольку в отличие от других российских нефтяных компаний ЮКОС в 2002-м раскрыл структуру собственности, то владельцы, у которых отняли компанию, известны поименно. Большей частью акций ЮКОСа владела Группа МЕНАТЕП, акционерами которой были семь физических лиц: Михаил Ходорковский (контролировал 59,5 % акций), Леонид Невзлин (8 %), Платон Лебедев (7 %), Владимир Дубов (7 %), Михаил Брудно (7 %), Василий Шахновский (7 %). Я отлично помню этот список с соответствующими долями около каждой фамилии, поскольку он был опубликован в газете «Коммерсант», где я тогда работала, и стал сенсацией. Ни одна такого уровня компания России до этого не «открывалась». Кто-то неназванный скрывался за цифрой 4,50 %, около этой цифры фамилии не было. Позже узнала, что этим инкогнито был Алексей Голубович, который ушел из компании в 2001 году, но оставался акционером.
И вот как любопытно сложилась судьба акционеров. Двое в тюрьме – Ходорковский и Лебедев. Четверо – за границей. Они уехали по согласованию с Ходорковским, некоторые еще до его ареста, другие уже после. Ходорковский, очевидно, надеялся сохранить компанию и контроль над ней собственников, пусть даже из-за границы. А Голубович – единственный из акционеров, кто согласился свидетельствовать против Ходорковского.