Я заполняла для Виктора Сергеевича договор и поставила не ту дату.
Я отправила письмо не тому адресату. Счастье ещё, что спохватилась всего через несколько минут и отправила уже тому. Но не тот его всё равно получил. Вот удивился. Хорошо хоть никаких страшных тайн там не было.
А один документ я, кажется, и вовсе потеряла. Но это не точно. Завтра еще поищу, вдруг найдется? И тогда все наладится… Так что Виктору Сергеевичу сообщать о потере пока, наверное, не стоит.
Только я об этом подумала, как белая фарфоровая чашечка – его любимая, между прочим – выскользнула из моих рук и разбилась, расплескав кофе на ковер.
А все потому, что весь день я внимательно наблюдала за боссом. Кто знает, как подействуют на него эти несчастные пирожные!
А они, кажется, действовали. Он был не такой как всегда. Посматривал на меня косо, но не подгонял, не отдавал приказ за приказом. Это молчание настораживало. Очень настораживало.
К обеду странные взгляды, которые он на меня бросал, стали меня откровенно пугать.
К вечеру я и вовсе чуть ли не в обморок падала.
Я ждала геноцида, судного дня, апокалипсиса, громов и молний. А их не было и не было. Это становилось невыносимым!
Но все когда-нибудь заканчивается. Вот и рабочий день приблизился к завершению. Я даже немного воспряла духом. Оставалось совсем чуть-чуть. Какой-то час – и я вырвусь отсюда и полечу домой: надо успеть привести себя в порядок перед приходом Саши. Но почему-то именно этот последний час тянулся особенно долго.
В полной тишине внезапный рык селектора показался таким оглушительным, что я вздрогнула.
– Варя, зайди, пожалуйста, на минуту.
Ну всё. Допрыгалась. Доигралась. Я с трудом встала и на ватных ногах пошла в кабинет. Помните, я сказала, что Виктор Сергеевич ни разу не пытался меня уволить? Похоже, сглазила. Сегодня это явно случится.
В последнее время я со своей работой справлялась далеко не так хорошо, как хотелось бы. Не успевала за всеми его поручениями. Была обычной, а не такой молниеносной и реактивной, как он. И теперь ещё из-за истории с пирожными совсем расклеилась. И понеслось: косяк на косяке, и косяком погоняет.
Точно уволит…
С этой мыслью я прошла все стадии, которые вам назовёт любой психолог. Сначала я осознала ее, потом отрицала, потом попыталась придумать себе оправдание. Простите, Виктор Сергеевич. Мне сегодня нехорошо, Виктор Сергеевич. Я обязательно…