- Какой шикарный выбор, - вырывается у меня едкий смешок сквозь слезы.
- А кто тебе виноват? - заявляют мне таким тоном, словно говорят о погоде. - Не жевала бы сопли и не надеялась на Елисейку или на кого ты там рассчитывала, сидела бы уже давно на Манхэттене и попивала бы свой мятный чай, любуясь Гудзоном. У меня еще в январе было все готово. Тебе нужно было лишь подождать до утра, а не нестись, сломя голову, к своей мамаше.
Сказать, что я охренела - не сказать ничего. Я просто онемела от захлестнувшего меня возмущения и злости. Однако, представив, что все могло быть именно так, становиться невыносимо, до слез больно. Ведь я уже тогда, получается, была беременна, а значит, могла… мы могли…
Нет, я даже думать об этом не в силах.
- Ну, да, - проглотив колючий ком, киваю с горькой усмешкой. - Это все я.
Долгов тяжело вздыхает, будто я его жутко утомила.
- Я тебе так скажу, Настя, - продолжает он свои нравоучения. - Либо человек сам делает выбор, либо за него выбор делают обстоятельства. Усидеть на двух стульях еще ни у кого не получилось. Да ты и сама теперь в этом убедилась, так что не наступай дважды на одни и те же грабли. Пора взрослеть. Пора делать выбор.
- Как будто ты мне его оставил, - огрызаюсь, понимая всю бессмысленность этого диалога.
- Оставлял. Помнится, еще в самом начале дал тебе возможность отказаться, но что ты мне тогда ответила? Кажется, это звучало так: «Хочу быть твоей».
- Я… - возмущенно открываю рот, но он не позволяет возразить.
- Не знала, не понимала и вообще маленькая была? - насмешливо уточняет, и тут же следует будничный ответ. - Ну, тогда объясняю: быть моей - значит не просто передо мной ноги раздвигать. Это может каждая баба. Быть моей – значит выбирать меня! Не маму, ни папу, ни сестру, а МЕНЯ! Всегда! Независимо от обстоятельств, вопреки всем и всему, понятно? И впредь ты будешь поступать именно так. Мне пох*й, хочешь ты того или нет! Тебе пора уяснить: то, что я назвал своим, остается моим до конца. И лучше вдумайся в это, если не хочешь повторения чего-то подобного, - обводит он ничего не выражающим взглядом кровать.
- Господи, какое же ты животное! - выплевываю с отвращением и болью, задыхаясь от понимания, что он не чувствует ни капли сожаления или вины. Ни за то, что произошло сейчас, ни за то, что сделал с моей семьей.