После нескольких откровенно провальных попыток продать себя по стоимости выше рыночной я был близок к тому, чтобы ползти назад. Конечно, приняли бы. Отнеслись с пониманием. Я сам не раз и не два принимал назад тех, кто попробовал и не получилось, но тогда мне это казалось признанием личного провала.
Только такое понятие, как «отчаянье», для меня не существовало ни тогда, ни сейчас. Вися над пропастью, я шел ва-банк.
Собрал материалы, подготовился, от души постарался (тут ко мне не подкопаешься) и напросился на встречу с крупным бизнесменом, которому кровь из носу нужно было запускать строительство бизнес-центра, а выделенный земельный участок оказался проблемным.
На такие дела не берут ноунеймов типа меня. Там целая именитая практика работала, а параллельно с юристами еще и полезные контакты, связи, взятки, но что-то как-то никак…
Я видел во взгляде Колинчука скепсис. Я даже улавливал те моменты, когда его брови взлетала, губы дрожали… Он в мыслях потешался и охуевал от наглости. Но что-то во мне его убедило.
Мне не поручили вести дело в одно рыло на пару с самомнением, конечно, но постепенно…
В общем, я выложился. И у меня всё получилось.
После этого понеслось.
Сейчас у меня достаточно денег, связей и клиентов, чтобы курировать свою практику в компании, созданной единомышленниками. Но из уважения к человеку, кивок головы которого изменил мою жизнь десять лет назад, Колинчуку я никогда и ни в чем не отказываю.
Мы не стали друзьями в общепринятом понимании этого слова, но определенно находимся по одну сторону любых баррикад.
В чем состоит вопрос, о которой он хочет сегодня поговорить, я не особенно понял. Что-то личное. Но это и не важно.
Без проблем. Окей.
Приеду, послушаю. Может там и работы-то не будет. А если будет – возьмемся.
Включаюсь в зуме. Слушаю, просматривая почту. Пью кофе, поглядываю на время. В какой-то момент откидываюсь в кресле и кручу в руках телефон.
Думаю про Алису.
Не соврал – охуенная она. Не была бы охуенной – ещё ночью отвез бы домой отсыпаться. А так…
Не жалею. Яркая. Страстная. Взрывает.
Я давно не переживал ничего похожего на то, что было ночью. Вроде бы самый обычный секс. Формально его можно назвать примитивным. Но меня прямо зацепило и не отпускает.
Между нами с Алисой случилось что-то об эмоциях.
Смотря на неё сверху, когда извивалась на танцполе, представить не мог, что через два часа извиваться будет подо мной.