Только тогда хотел быстрее трахнуть. Сейчас, кажется, – убить.
– Ты потом домой или ко мне забежишь?
– Домой, папуль…
– Ну хорошо… Тогда вечером поделишься. Только ты не скромничай. Говори с Денисом честно. Всё выкладывай. Юристы это любят…
Папа сам же посмеивается над своей же шуткой, разводя руками.
Я кисло улыбаюсь. Денис даже не оборачивается.
Он медленно закипает.
Мужская рука жжет мою кожу через ткань.
Мы следуем за офис-менеджером. Я чувствую себя немного арестанткой под конвоем. То и дело ловлю себя на дурацком желании свернуть в один из коридоров. Но мне понятно – от разговора я не уйду.
Сердце подскакивает, когда я боковым зрением отмечаю, как Денис поворачивает голову. Смотрит на меня:
– Спасибо, что не сдал… – я произношу практически беззвучно. Самой казалось, что это должно стать шагом навстречу, но взгляд Дениса снова вспыхивает гневом. Он его душит. Мужчина склоняется.
– Знаешь, о чем сейчас жалею? – я, конечно же, понятия не имею. Мотаю головой так искренне, как только могу. – Паспорт, блять, в руки надо было брать.
Денис произносит, снова вырастая и подталкивая меня в комнату с открытыми секретарем дверями.
Я захожу, только сейчас и только на секунду позволяя на лице отразиться настоящей эмоции – горечи.
Денис – следом.
Закрывает дверь, пока я прохожу вглубь.
Вслед за первым испугом меня тоже начинает крыть – уже злостью. Потому что не я одна во всем виновата.
И потому что больно знать, что волшебство ночи, которое я собиралась лелеять в сердце, он готов так легко забыть.
Жалеет.
***
Воздух в переговорной густой. Сейчас я чувствую себя некомфортно в замкнутом пространстве наедине с Денисом.
Совершенно не так, как было ночью за дверью его замкнутой квартиры.
Понятия не имею, что говорить и как себя вести.
– Неожиданная встреча, – слышу его максимально точное, пусть и ироничное, замечание и разворачиваюсь.
Слежу, сложив руки на груди, как он подходит к длинному столу, ставит на него портфель и достает оттуда тонкий темный лептоп. Открывает его, жмет кнопку включения. Но смотрит при этом на меня.
Пик эмоций он пережили, когда мы шли по коридору, – я это вижу. Теперь Денис снова выглядит притворно спокойным. А во мне продолжает закипать обида и злость.
Я прекрасно понимаю, что мы пришли сюда говорить о моем деле, но черт… Как это ужасно.