Тойво и Антеро поблагодарили старца, поклонились на прощание священной сосне и, подхватив вещи, зашагали по дороге. Ночь быстро рассеивалась. Исчезли с небосвода последние звезды, уплыла и скрылась вдали за деревьями побледневшая луна. Вначале робко, но потом все громче защебетала лесная птица, и в ответ ей в селении прокричали петухи, возвещая начало нового дня.
– Пусть солнце светит вам в пути! – сказал ведун, глядя вслед уходящим путникам.
Несколько дней шли Антеро и Тойво через бор, пересекали вброд лесные речки, обходили болота и озера, встречавшиеся на пути. Сосновые леса Сувантолы давно сменились ельником, с каждым днём становившимся все гуще и темнее. Непривычному к лесам человеку в таком месте ничего не стоило заблудиться, но для своих жителей сами дебри – деревья, высокие бугры муравейников, замшелые валуны и звездное небо по ночам, – хранили великое множество знаков. Антеро выбирал дорогу безошибочно – он действительно хорошо помнил путь в земли саво.
Дорога позволяла странникам разговаривать подолгу, чему они не переставали радоваться. Антеро чувствовал в племяннике родственную душу и охотно делился с ним знаниями и мыслями, наполнявшими его и бившими через край, а любознательный Тойво был самым благодарным и внимательным слушателем.
– Мы сейчас движемся на север, – сказал Антеро на привале; они сидели на бревне у костра, горевшего невысоким, но жарким огнем. Тойво уже сполоснул в ближайшем ручье котелок из-под каши и снова набрал воды – теперь готовился отвар из душистых трав и сушёных ягод, который так приятно было неспешно попивать за разговором после ужина. Для этого у каждого человека была особая чаша-кукса – маленькая округлая вещица, вырезанная из нароста на дереве, с одним небольшим ушком, за которое ее можно было подвесить к поясу. Кукса долго сохраняла отвар горячим, но не обжигала рук хозяина, а доброе начало, вложенное в нее резчиком, делало напиток еще вкуснее.
– Мы сейчас движемся на север, – сказал Антеро, – стало быть, держим путь к Вершине мира. Хоть до неё неблизко, но все же… Помнишь, Вироканнас как-то давно рассказывал, как этот мир устроен?
Тойво замотал головой.
– Так вот, далеко-далеко на севере, – продолжил рунопевец, – земля начинает тянуться к небу и тянется изо всех сил, а силы в земле небывалые. И от той тяги вздымает земля до самого небесного свода великую гору – высокую-превысокую и крутую-прекрутую. Склоны у той горы ровные и гладкие, как лёд, и подпирает она небо, точно столб крышу дома. Маанэллой та гора зовется, Вершиной мира, Опорой небес. Венчает Маанэллу Северная звезда – та, что светит вблизи Отавы