Поднявшись в состоянии полной прострации к себе в квартиру, кое-как ворочаю ключом и открываю дверь. Все тихо. Только темень уже сгустилась. Машинально тянусь к выключателю и зажигаю свет. Уф! Не все так плохо, вон выключатель оказался на своем обычном месте. И даже обои мои, привычные. Лет пять назад пришлось ремонт делать, поскольку Наташа тогда заявила, что больше не будет ко мне приходить, если не приведу квартиру в порядок.
Снимаю кроссовки и сразу же носки. Терпеть не могу ходить дома в носках, жарко ужасно. Вот босиком – совсем другое дело. В этот момент в прихожую заглядывает молодой человек ростом минимум на полголовы выше меня:
– Папа, привет!
От неожиданности я замираю как вкопанный в еще не снятой осенней ветровке, с пакетом из «Магнолии» в левой руке и со снятыми носками в правой. Слышу, как по моей спине начинают скатываться струйки пота, собираясь ближе к пояснице в ручейки.
Из-за спины молодого человека появляется Ева и начинает все расставлять по своим местам:
– Коля, возьми у отца продукты и неси на кухню! Андрей, я сколько раз тебе говорила: как только приходишь, носки не бросай, а сразу иди их стирать. Неужели трудно запомнить?
– Так я же никуда их и не бросил, – еле слышно лепечу я. – вот в руке держу.
– Вижу! Я это для профилактики сказала, – на губах Евы появляется довольная улыбка.
Молодой человек, именуемый Колей, молча забирает у меня пакет и отправляется на кухню.
– Как ты себя чувствуешь, Ева? Горло прошло? Температура есть? – похоже, я оказываюсь в состоянии произносить разумные фразы.
– Да так, примерно как и утром, побаливает. Зря я тебя не послушала, надо было еще вчера с вечера прополоскать, как начало болеть. А температуру я не меряла. По ощущениям – вроде нормальная. Ну, или чуть больше – может, тридцать семь. А вот почему ты меня Евой, а не Евочкой называешь? Обиделся на вчерашний разговор, что ли? Нечего обижаться, я же права была. Впрочем, как и всегда.
Час от часу не легче. Знать бы, о чем Ева вела вчера разговор с кем-то, кто вроде я, а на самом деле и не я.
– Нет, что ты, Евочка, я нисколько не обиделся, – как можно увереннее произношу я.
– Ну вот и хорошо. Хотя я тебе, Андрюша, не верю, ты у меня мальчик обидчивый. Я тебя как облупленного знаю, – продолжает гнуть свою линию Ева, но уже скорее для формы. – Только не надо целовать меня сегодня. Не хочу, чтобы ты от меня микробов нахватался, у тебя же в понедельник совещание у начальства.