– Ой, Раман, ну ты, конечно, видывал всё и всех! И перса тоже лично знаешь!
– Ишь ты! Сразу прибрал себе девичий лук. Вот как крепко стискивает! – Дружеский хохот полетел к звёздному небу.
– Дай интересный лук пощупать, знаток ты наш!
Раман сел. Лук девы поплыл по рукам. От сидящих верховный жрец повернулся к следопыту и скомандовал суровым голосом:
– Продолжай, умная дева! Вижу, тебе есть что нам сказать.
– Доспехи наши, северные то бишь, нужно подстроить под тайгу. Бронза священная хороша, но тяжела. Да и шумит. Гремит опасно, когда не нужно. Блики пускает, издали в тайге видные. Кость надо нашить на кожу прочную плотной рыбьей чешуёй. Да и покрасить под тайгу. Озеленить и покоричневить… Щиты складные, в рост, смастерить из грубой кожи, многослойно…
Мужи и девы во многих рядах согласно закивали головами. Дева из худых в запальчивости забыла про заведённые порядки. Хлопнула себя крепко по груди и неожиданно выкрикнула:
– Надо воевать по воде!
Тут всякий шум стих. Если кто из совета пятисот до этих горячих слов и улыбался надменно, то теперь улыбки сошли весенним снегом. Лица в кругах приняли деловитый вид. Дева повернулась к жрецу. Горячность её сменилась раскаянием, словно нашаливший ребёнок стоял пред мудрым отцом. Жрец махнул правой рукой: дескать, да говори уж, коли начала.
– Справим лодки. Спустимся поздней весной вниз по Великой реке. Пожжём поселения таёжные. Дадим главную брань на воде.
Слова девы прозвучали в полной тишине. И Ранха уже спокойным голосом завершила нескладную речь:
– Не ждут от нас таёжные речной манеры. Смеются они открыто над нами. Сильны мы для них только в степи. Больше не сможем их прежней хитростью обмануть, выманить, как великий вождь Таргетай, на нашу равнину. – Дева скрестила руки на груди, давая понять, что закончила.
Верховный жрец тронул ладонью бороду, качнул головой и поднял правую руку.
– Как имя твоё, красивая дева? Прости, запамятовал…
– Ранха! – тут же хором последовало из рядов. Жрец вновь качнул головой.
– Кто выскажется о серьёзной думе… известной девы Ранхи? – Интонация жреца – уважительная, с привкусом лёгкого изумления.
– Северные, дозвольте гостю из союзной долины слово сказать? – послышался из темноты густой бас. Юноши подсветили факелами говорившего. Рыжеволосый жрец из гостей поднялся во весь немалый рост.