Лучше создайте спокойную, умиротворяющую обстановку, не перегружайте своего малыша ни физически, ни эмоционально.
Многие мамы просто сходят с ума, обвиняя себя в неумении успокоить ребёнка. А винить себя не за что. Да, бывают такие, особо нежные и чувствительные малыши, которые плачут и часто, и долго, и это… идёт им на пользу. Ведь плач – это не только призыв/способ, которым малыш сообщает о своих нуждах. Это ещё и способ разрядки. Плача, ребёнок освобождается от скопившегося нервного напряжения и возбуждения.
Хорошо успокаивает новорожденных ровное биение маминого сердца. Запишите на диктофон и включайте запись, когда вы не рядом – пусть ребёнок дремлет и слушает.
Захныкал малыш – можно, конечно, чуть-чуть подождать: вдруг да сам успокоиться. Но если не успокаивается – берите на ручки. Не стоит длительно игнорировать детский плач: маленький человек это воспринимает как игнорирование его самого, что спровоцирует и/или усилит первые детские страхи.
Стабильность, порядок, уют – и постепенно малыш наладится, станет пореже плакать.
В первый год жизни у малыша формируется привязанность – очень глубокое чувство, на уровне инстинктивного. И «привязывается» он к тому человеку, который заботится о нём, удовлетворяет его базовые (основные) потребности. А какие потребности в младенца? В безопасности, в общении, в информации. Проще говоря, больше всего малыш привязывается к тому человеку (тем людям), которые ухаживают за ним, с ним играют, помогают мир узнавать.
Первым на этот феномен обратил внимание Конрад Лоренц. Однажды он взял на воспитание диких гусят, оставшихся без родителей. Точнее, не гусят, а гусиные яйца, которые поместил в инкубатор. И далее вышло так. Вылупившись из яиц, новорождённые гусята его увидели первым и… куда бы он ни пошёл, с тех пор, словно привязанные, вереницей следовали только за ним.
Лоренц был философом и психологом, потому не просто удивился тому, что гусята, игнорируя всех своих птичьих родственников, «топают»только за ним, но ещё и задумался: почему? Так вот, оказалось…
Оказывается, что гусята, первым увидевши Лоренца, инстинктивно «впечатали» его образ в свою гусиную память. И с тех пор он (а не гусыня) стал для них самым главным. После ряда экспериментов учёному стало понятно: способностью к инстинктивному запечатлению обладают и другие новорождённые существа. Это явление назвали «импринтинг» (запечатление). У импринтинга есть свой критический период – ни до, ни после него