Удивительно, но Энск почти не изменился. Пятнадцать лет назад, в конце девяностых, уезжая с молодой женой «за бугор», Иван совсем не осознавал, как неподвижно время. Тогда думалось, что счастье ещё там, идёт навстречу, улыбаясь переполненными витринами магазинов и обложками модных журналов. А здесь, здесь оставалась ободранная земля, «братковский» беспредел и постоянное выживание.
Время, конечно, только притворялось. Никакого (во всяком случае, видимого) бандитского засилья на улицах, особенно в центре. Было чисто и даже уютно, а разбитые «Лады» и «Москвичи» заменили дорогие иномарки. И только дома оставались прежними.
И Миша. Миша Сулимов.
Лучший, возможно самый лучший, друг, которого только можно пожелать. Ещё со школьных золотых времён. Сейчас он был суетлив, как бывает суетлив гостеприимный хозяин, принимающий дорогих гостей.
Ивану было хорошо. Впервые за эту страшную неделю. Напряжение немного отпустило, дав передышку воспалённому мозгу.
«Правильно сделал, что уехал, – подумал Иван, – правильно. И для дочурки – тоже пра-вильно».
У них было очень много общего с Мишей. Общее детство, общие увлечения, и до стран-ности похожая взрослая жизнь. Как и у Ивана, у Михаила подрастала дочь, как и у Ивана теперь, у Миши не было жены (только она просто ушла, а не ушла навек), и профессии их тоже были сходными.
– Давай, Ванёк, – коньяк золотисто плеснул в рюмки, – за твой приезд, за Родину, как го-ворится и за то, чтобы у тебя на Родине всё получилось! Лимончик бери.
Они выпили и закусили лимоном.
– Чем заниматься здесь думаешь?
– Не решил пока. Осмотрюсь пару недель. А вообще, наверно, тем же. Открою охранную фирму.
– Брось! – Михаил соорудил огромный бутерброд с колбасой и поморщился, – Может, к нам пойдёшь? В полицию? (перебивая пытающегося возразить Ивана) Ну да, ну да, образо-вания специального не имеешь, но ты ж спецсназовец!
– Бывший.
– Спецназовцы бывшими не бывают, – шутливо погрозил пальцем хозяин, – Или это не спецназовцы. Ты подумай. Пока в патрульные, потом на заочное поступишь… а? Перспекти-ва!