Как она улыбалась девушкам, как раздавала свое тепло, не прося ничего взамен. Они смотрели на нее с обожанием, с искристым задором в глазах, с необъятной радостью. Вежлива, учтива, мила. Нянечка обращалась согласно статусу, но ее мягкий голос ласкал, будто она звала по имени, подкрепляя к словам саму жизнь. Такую Петра и запомнила. О такой скучала одинокими бессонными ночами, поглаживая мирно сопящего Дрона.
Девушка до сих пор не могла поверить своим глазам, но душа пела, собираясь пуститься в пляс. Самый лучший подарок на день рождения. Самый желанный и кажущийся невозможным. Предполагал ли Лорд эль Свьен, кого нанимает на работу? Мог ли прознать заранее? Хотелось верить, что нет, иначе самая страшная тайна откроется, сломав в одночасье всю жизнь. Лишь год. Продержаться лишь год, и тогда она сможет вырваться на свободу и вернуться домой – в «Холодную Розу» – единоправной хозяйкой. Как жестока политика Киролии к женщинам! Как неравноправен этот мир, а так хотелось бы изменить его. Но кто она перед целым миром? Маленькая песчинка, которую даже ветер не заметит…
– Все-все, дамы! Не толпитесь! Уже все комплекты получены, а значит, вы напрасно тратите свое время. Лучше отоспитесь как следует перед первым учебным днем. Он всегда кажется самым сложным. Это я еще по себе помню… – нянечка выпроваживала засидевшихся адепток, в шутку погоняя их тряпицей.
Вроде бы и вот оно, сейчас случится долгожданный разговор, а отчего-то страх проскальзывает в душу, будто все это может раствориться в секунду подобно сну. Дверь, наконец, захлопнулась, отрезая их ото всех, разрешая явить настоящие чувства, но лишь перед друг другом.
Петриция кинулась в объятия нянечки, не помня себя. Казавшиеся выплаканными слезы вновь полились неудержимыми дорожками, орошая плечо Анжелики. Петра все стискивала и стискивала женщину, впиваясь руками, пальцами изо всех сил, пытаясь удержать ту, что и не собиралась убегать.
– Ну, тише-тише, моя маленькая Леди. Все хорошо. Я здесь, рядом с тобой и уже никуда не уйду. – Женщина гладила ее по волосам, спине, пытаясь успокоить, как раньше.
– Не надо, нянечка, не надо. Могут услышать… – произносила сквозь всхлипы, размазывая слезы по раскрасневшимся щекам.
– Здесь никто не услышит, но, да, так будет правильно. Чем быстрее мы привыкнем к нашим именам, тем проще будет общаться на глазах у Академии. Моя маленькая девочка, как же я скучала.