Они не могли оторваться друг от друга. Упиваясь этой близостью, они обожали, прощали, любили, мечтали. Хотя у каждого из них были свои мечты. Если бы Илья принял Антошку, как сына, это был бы верх блаженства – мечтала Инна. Только бы у мамы и Светланы Ивановны всё наладилось – мечтал Илья.
Но, как бы то ни было, а женские мечты берут верх и Инна, долго не думая, в один из вечеров, сказала Илье о сыне. Он в это время с обожанием целовал пальчики на её прекрасной ножке, смакуя каждый и называя каждый по имени. Здесь были и « радость», и « блаженство», и « удовольствие». Целуя самый маленький, мизинец, он дал ему имя – « наслаждение», но услышав от Инны о сыне, будто подавился чем – то и, даже пребольно укусил её за этот палец. Ей было очень больно, но она этого не заметила до конца.
А он от волнения, тоже не понял, что сделал ей больно. Он весь напрягся, затвердел, став, будто железный и от него повеяло таким холодом, что Инна прямо оторопела. Она, спеша и захлёбываясь словами, говорила о том, какой у неё хороший мальчишка, и что им будет очень хорошо всем вместе. И повод как раз отличный для знакомства, ведь на пороге Новый год. Это волшебный праздник, он творит чудеса. Они купят Антошке подарок, заберут их с мамой к себе и вместе услышат бой курантов. И все вместе загадают желания.