– Хватит в меня целиться, лучше возьми тоже весла и греби. Мы можем спастись вместе… – кричал Ковалеву моряк.
– Только не с тобой. Ты умрешь в этой же лодке и никуда не поплывешь, – холодно и спокойно отвечал Андрей ему.
– Ах ты, заморский ублюдок, – накинулся на парня Джо с ножом, и пистолет его уже не пугал. Матросу удалось повалить на дно лодки Андрея, лезвие ножа коснулось щеки Ковалева, оставляя на ней рану. Тут Ковалев понял, что медлить нельзя, и выстрелил нападающему в живот, напор и хватка жилистого Джо ослабла. Чуть не перерезав горло ножом, матрос повалился за борт лодки.
На корабле услышали выстрел, потом заметили лодку раскачивающуюся на волнах возле исполина морских путешествий. Огни медленно приближались к Андрею. А его трясло от того, что он впервые выстрелил в человека, хотя и с целью самообороны. Озноб пробегался по телу волнами. Еще неимоверная усталость охватило все тело Андрея Ковалева, потому он просто лежал на дне, созерцал звездное небо, до тех пор, пока с корабля на лодке не приплыли люди. Освещая светильником, один из них залез к Андрею в шлюпку и спросил его:
– Сэр, с вами все в порядке? Вы тут один? – на чистом английском спросил солдат в форме.
– Да, – ответил Ковалев, видя как, его подхватили под руки и перетащили в другую лодку. Под шум плескающихся волн и разговоры спасателей Андрей медленно заснул…
Псевдореальность четвертая: В ледяном городе
Скитающийся по морям на английском судне, Ковалев вернулся домой в свой город. И в этой реальности он загибался от депрессии. Андрей чувствовал безысходность ситуации во всех сферах своей жизни. Девушку Андрей не мог найти, такую чтобы была с ним, и с которой была бы взаимность чувств. С огромными долгами близких людей Ковалев тоже не знал, что и делать даже. Обязательность отрабатывать все грехи своего дяди и близких людей, работать на бандитов, тоже угнетала всю радость жизни у Ковалева. Самое отвратительное было в этой ситуации, что он не мог даже никому обо всем этом рассказать. Финансовое непомерное бремя тащить приходилось самостоятельно.
В свой день рождение Андрей плакал ночью во сне, как какой-то подросток. Декабрь был холодным, ночь та также была исполнена мороза и в узорах льда. Даже в сновидениях Ковалев ощущал боль и безысходность сложившейся жизненной ситуации. Спасения не было ему, ни в реальности, ни во снах, Ковалев не мог убежать от себя и своих мыслей, от реального положения жизни. Проснувшись с мокрыми глазами, молодой человек какое-то время бесцельно смотрел в темноту зимнего утра. Окошко синело едва уловимым светом. Новый день, новый рассвет должен был прийти опять. Тихонько скинул одеяло, Ковалев сел на диван, осмотрелся. В коридоре горел свет. В других комнатах спали его родные. Мысленно попрощавшись с ними, Андрей оделся и вышел на улицу.