«Больно-то как…» – выругался современный человек вслух, и рухнул на снег, ощущая, как теряет силы свои. Кровь брызгами хлынула из ранений, обагряя ледяную кромку сугробов. Андрей лежал долго в забытье, пока к нему не пришли сородичи.
– Рики, что с тобой случилось? – склонилась над Андреем девушка с густыми сросшимися бровями, она была более миловидна, чем мужские особи перволюдей. Ко всем им Андрей Ковалев относился высокомерно, как разумное существо относится к животным.
– Кабан или вепрь … – выговорил Ковалев с трудом и отключился опять.
Проснулся от холода, он по-прежнему был в той же пещере. Костер горел ярко, но молодого человека это не согревало.
– Не умирай только, – шептала Андрею первобытная девушка, гладя по лицу. Он вдруг понял, что любовь людей родилась даже в глубокой древности, забота и любовь передалась им от животных. Не потеряли ли современные люди эти чувства? Порой кажется, что потеряли, глядя на равнодушные холодные лица, которым нет никакого дела до чужой беды.
– Мамонты, как они выглядят? – спросил Ковалев вдруг эту заботящуюся о нем девушку.
– Они очень большие, у них большие бивни. Когда они напуганы, то могут затоптать нас. У них очень вкусное мясо и жир. – Отвечала первобытная красавица в шкурах из зверей.
Затем бывший глухой лежал долго в темноте первобытной пещеры, слушал, как сопят во сне древние люди. Наутро его соплеменники сказали, что уходят, продолжают дальше кочевать на юг, в поисках тепла и пищи.
– Тебя мы оставляем тут, Рики… – сказал Андрею вождь первобытной общины.
– Вы меня бросаете? – спросил Ковалев, изумление и ужас отразилось на его лице.
– Да. Ты умрешь здесь, мы не можем позволить себе роскошь заботиться об раненных.
Девушка поцеловала Ковалева напоследок и ушла вместе с остальными. Он остался один в пещере. Было тоскливо и грустно на душе. Было мучительно ждать смерть в глубокой древности, знать, что скоро существование его оборвется, и он окажется в еще какой-то реальности или вернется к прежним числам конца ноября или начала декабря, чтобы прожить еще одну альтернативную реальность.
Смерть пришла за Ковалевым под вой зимней стужи. Холодный ветер пробирал его тело насквозь и вызывал дрожь в сознании. Потом он отключился, уже насовсем. Его жизнь покинула и эту реальность. Блуждающая неуспокоенная душа, летела навстречу другим реальностям. Солнечный ветер был с Андреем в пути в этом путешествии. Его новая оболочка стала частью его самого в меняющихся бесконечных псевдореальностях.