Занятная игрушка… я смотрел как тьма начала оплетать мои пальцы
тонкими щупальцами.
Я опустил веки и теперь только чувствовал, как нечто впитывалось
в кожу, проникая, оставляя после себя ощущение обжигающего холода.
Словно окунул руку в жидкий азот. Мое чутье буквально вопило об
опасности, но было уже поздно — артефакт намертво прирос к
ладони.
Тьма ползла выше, оплетая предплечье. Там, где она касалась
кожи, нервные окончания словно замораживало. Как целитель, я
отчетливо чувствовал, что эта дрянь не просто блокирует
чувствительность — она буквально отключает связь между телом и
разумом.
А потом мрак хлынул в глаза — две струи жидкой тьмы впились в
зрачки, затапливая сознание непроглядной чернотой. Я раскрыл глаза
и последнее что увидел Ирину. Её губы беззвучно шевелились… ха, как
мило. Похоже, наша маленькая некромантка потеряла контроль над
ситуацией.
Падение в бездну было… странным. Время потеряло всякий смысл —
секунды растягивались в вечность, а часы пролетали как мгновения.
Меня швыряло между реальностями, как щепку в водовороте. Тьма то
сгущалась до состояния патоки, то истончалась до прозрачной пелены.
В какой-то момент я даже начал различать образы — они проносились
мимо как кадры старой кинопленки, слишком быстро, чтобы уловить
детали.
А потом мрак внезапно рассеялся, и реальность ударила под
дых:
— Да ладно! — вырвалось у меня. — Какое знакомое место…
Огромная площадь, вымощенная черным камнем. Каждая плита
идеально отшлифована и испещрена рунами. В нормальном состоянии
руны просто выбиты в камне, но сейчас… сейчас они пылали синим
пламенем, резонируя с печатью в центре площади.
Печать извлечения души. Двенадцать опорных точек, соединенных
светящимися линиями. Форма для ритуала насильственного
развоплощения. Синие лучи били в небо, словно прожекторы… это
дорога в один конец. Дорога для того, кто в центре. Меня…
Да-да в центре печати, скованный магическими цепями, стоял… я
сам. Вернее, тот я, которым был в прошлой жизни. Высокий мужчина с
растрепанными темными волосами, в мантии архимага. Цепи впивались в
запястья и лодыжки, оставляя кровавые следы — эти путы были созданы
не просто связывать, а причинять боль.
И теперь я смотрю на своё убийство со стороны. Хреново тебе
придется, приятель. Хотя… технически, это мне хреново. Или нам?
Демоны разбери. Но одно понятно, что все участники меня не видят. Я
тут как зритель.