Следующий рабочий день начался с того, что меня вызвал к себе
Эитиро Кагами. Я, как всегда, пришёл на работу раньше всех
остальных, поэтому у меня были свободные полчаса, чтобы обсудить с
ним несколько вопросов.
– С возвращением, Кацураги-сан! – улыбнулся Эитиро, поднялся со
стула и поклонился мне.
– Благодарю, Эитиро-сан, – ответил поклоном я. – Мне тоже вас не
хватало.
А ещё больше мне не хватало японских суффиксов. Боже, как же
всё-таки это странно! Ещё летом я плевался, пытаясь привыкнуть
японским «сан», «кун», «тян», «сама» и «сэнсэй», а теперь начал
чувствовать себя не в своей тарелке, когда эти суффиксы
пропадают.
Ведь в Австралии все обращались друг к другу на «доктор» плюс
«фамилия». И рукопожатия вместо поклонов… Чёрт, неужели я уже стал
закоренелым японцем? Даже странно о таком думать.
– Поздравляю вас с победой, Кацураги-сан! – воскликнул Эитиро. –
Невероятный результат! Чтобы наш врач и занял первое место… Не хочу
сказать, что у нас необразованные врачи, но… Это первый раз, когда
клиника «Ямамото-Фарм» может похвастаться финалистом всемирной
олимпиады врачей. Но я позвал вас не для этого, Кацураги-сан.
Пожалуйста, пообщайтесь с Окабэ Акирой. Вчера мы получили… Мягко
говоря, странное письмо от «ВОЗ». Главный врач сам ничего не понял,
но поручил мне устроить вашу встречу с Окабэ-сан как можно скорее.
Вы сами что-нибудь знаете об этом?
Придётся соврать. Хотя я удивлён, что меня направили именно к
нему. Похоже, я примерно понимаю, зачем всё это происходит.
– Я понятия не имею, о чём идёт речь, Эитиро-сан, – солгал я. –
Но, если Окабэ-сан на месте, я сейчас же направлюсь к нему.
– На месте. Если не ошибаюсь, он сегодня ночью дежурил в
инфекционном отделении и остался на дневной приём. Но…
Кацураги-сан, если уж что-то узнаете, пожалуйста, расскажите
мне.
Если бы я только мог, Эитиро-сан.
Я молча кивнул и покинул кабинет заведующего терапевтическим
отделением поликлиники. И сразу же пошагал к кабинету
инфекциониста.
Как только я вошёл в «обитель» Окабэ Акиры, мужчина резко
вскочил со стула. Кланяться не стал, лишь указал взглядом на дверь.
Я сразу же догадался, что имеет в виду инфекционист. Подошёл к
двери и повернул торчащий в замочной скважине ключ.
Повисла тяжёлая тишина. Окабэ не двигался, будто его
парализовало. Я понимал, что он хочет поклониться и
поприветствовать меня, но шок не давал ему это сделать.